Десять шагов.
Кровь бурлит в ушах, сердце неистово бьётся о рёбра, как большая птица запертая в стальной клетке. Птица предчувствует гибель. Птица не хочет умирать — птица желает обрести свободу.
Пять шагов.
Серый квадрат света возникает перед глазами. Грязное стекло в старой пластиковой раме треснуто по центру и кажется хрупким. Надеюсь, таким и окажется.
Три шага.
Рычание за спиной. Завывание.
Сердце бьётся на пределе. Пот застилает глаза. Воздуха не хватает — слишком долго бежала от моров.
Вонь разложений, крови и грязной плоти ударяет в лицо… Горячее зловонное дыхание касается шеи.
Выстрел. Становлюсь приманкой для «свиты» и стреляю в НЕЁ.
Пуля попадает в цель. Цель уничтожена.
Уничтожена ли?
Толчок. Рывок. Отталкиваюсь от пола, на лету разворачиваюсь к окну спиной и выпускаю по пуле в двух из пяти заражённых.
— ДИАНА!!! — голос Кея разрывает сжатое пространство подобно удару церковного колокола, так ясно и звонко я его слышу.
Глаза расширяются. Птице в груди становится больно.
«Зачем он пришёл? Говорила ведь… Говорила не идти за мной!!!»
Поздно. Уже ничего не исправить. Это конец.
— Спасайся… Кей… — шепчу я.
Путь свободен. Как и птица в груди. Как и я, получившая свободу от падения над мёртвым городом с окна пятьдесят третьего этажа некогда элитного небоскрёба в центре некогда шумного мегаполиса.
Я готова принять её — смерть. Потому что в мире, который окружил меня после пробуждения, смерть — цена свободы и мне хватило нескольких дней, чтобы понять это.
Я пыталась думать по-другому. Пыталась принять новую действительность, смириться с ней, но какой смысл жить в мире, где из людей никого не осталось?..
Удар. Боль. Смерть.
За пять дней до этого
Пробуждение проходит непросто, но неважно где это происходит и то, что я понятия не имею, кто я такая, рефлексы берут своё, и я широко зеваю. Сажусь. Оглядываюсь. В теле срабатывает незнакомый инстинкт и первым делом ощупываю свою одежду на наличие оружия — пусто.
Оружие?
Зачем мне оружие?
Бетонный пол, стены, потолок — тесная комната-камера, в которую сквозь дверные щели просачивается слабый дребезжащий свет. Другого освещения нет. Пусто.
Странный скрежет… Что это? Не сразу понимаю, что это зубы стучат от холода, в то время, когда в помещении душно и жарко. Озноб? Жара нет.
Покопавшись в голове не нахожу причин тому, чтобы обнять себя руками, или поискать что-нибудь тёплое. Постепенно становится легче. Озноб проходит.
Ноги держат крепко. Тяну на себя покрытую ржавчиной стальную дверь, и та с громким скрипом поддаётся.
Коридоры. Коридоры. Множество грязных коридоров освещённых тускло-мигающими люминесцентными лампами встроенными в длинные ниши в высоком покрытом трещинами потолке.
