Неприятности на Титане

Всякий раз, когда фон Цорн, глава «Фильмов девяти планет» сталкивался с трудностями, он привычно приказывал всем включить видеофоны и звонить Энтони Куэйду. Видеофоны гудели и сейчас. Вообще-то, на самом деле, они пронзительно визжали. Телефонный номер Куэйда с ревом разносился по всему напуганному и частично оглохшему Лунному Голливуду.

Покачиваясь в кресле за большим стеклянным столом, фон Цорн подскочил от негодования.

— Ты не можешь так со мной поступать! — крикнул он в микрофон, а его редкие усики встопорщились от гнева. — Я знаю, ты слышишь меня, Куэйд! Это вопрос жизни и смерти! Куэйд!

Стайка встревоженных секретарш невольно вздрогнула, когда босс повернулся к ним.

— Приведите Куэйда! — завопил он. — Приведите мне Куэйда! Вы только и делаете, что стоите с разинутыми ртами. Я…

Фон Цорн замолчал, его лицо загорелось от одной нехорошей мысли. Переключая видеофон на личную частоту, он неприятно улыбнулся.

— Я заставлю его прийти! — пробормотал он. — Я… О, здравствуйте.

На экране перед фон Цорном появилось чье-то лицо. Он переговорил с человеком на том конце провода. Лицо на экране кивнуло и мрачно улыбнулось.

После этого фон Цорн откинулся на спинку кресла и приказал принести ему выпить.

— «Девять планет» на краю банкротства, — проворчал он в стакан, — а Куэйд бегает от меня. Я его уволю! Он будет в черном списке по всей Системе! Но только после того, как выполнит работу.

Тем временем, Тони Куэйд, удобно расположившись на кресле в «Лунной чаше», слушал, как оркестр в центре метеоритного кратера, играет впечатляющие начальные ноты «Звездной симфонии». Из карманного видеофона в пиджаке доносились едва слышные пронзительные вопли.

Широкоплечий Куэйд усмехнулся и поудобнее расположился в мягком кресле. Сидящая рядом Кэйтлин Грэгг улыбнулась в тусклом свете, и он подумал, что сегодня она прекраснее, чем когда-либо.

Ее можно было лишь похвалить за то, что она возненавидела титул «Любимица всей Системы», которым ее окрестил восторженный рекламный отдел. Она стала одной из самых ярких звезд «Девяти планет», и Тони Куэйд был в нее влюблен.

— Привет, глупышка, — лениво пробормотал он. — Кажется, ты чем-то встревожена. Что-то случилось?

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прошептала Кэйтлин.

— Конечно, фон Цорн названивает всего лишь полчаса.

Крики из карманного видеофона были слишком громкими, понял Куэйд, широко улыбнулся и положил руку на спинку кресла Кэйтлин.

— Пусть покричит.

— Наверное, дело очень важное, Тони.

— Я на отдыхе, — сказал Куэйд. — Снимать «Парад звезд» было тяжело. Мне нужен перерыв. Кроме того, эта ночь слишком хороша, чтобы тратить ее на болтовню с фон Цорном.