– На колени, – бросаю равнодушно, и девица передо мной послушно упирается коленками в матрас. Вздергиваю округлые бедра, жестко фиксируя их на уровне своего паха. – Лицом в подушку. Ниже.
Когда девица колеблется, наклоняюсь и, направляя одной рукой член в нее, второй прижимаю блондинистую кудрявую голову к матрасу. В последний момент девица ухитряется повернуть лицо набок. Так трахать мне не нравится, видеть ее не доставляет удовольствия, но бороться с продажной девкой желания еще меньше, чем видеть ее искривленные губы.
Толкаюсь вперед, слышу ее сдавленный крик и досадливо морщусь.
Толкаюсь еще раз, на этот раз мягче, и писк переходит в стон. Так-то лучше. А то строит тут из себя святую невинность.
Терпеть не могу блондинок. Особенно кудрявых. Чем темнее волосы, тем горячее секс. Но именно сегодня трахаться хочется так, что если не эта, то только кулак. Хрен его знает отчего так накрыло, планы на вечер были однозначные – пожрать и выспаться наконец-то в, мать его, тепле.
Наклоняюсь ниже и втягиваю носом запах разгоряченной разносчицы.
Терпеть не могу кудрявых блондинок, но отчего же эта так зацепила?
Прикрываю глаза и вспоминаю недавние события. Голодный и злой, ввалился в трактир в надежде просто пожрать. Просто, мать его, пожрать. Хрен. Впрочем этот день не задался с самого утра. Начать с того, что продрог во время ночевки в лесу. Остаться на улице в канун Уходящего года… еще бы не продрогнуть. Не помогла даже текущая по моим венам горячая, едва ли не кипящая, кровь моего зверя. А все потому, что засранец последние дни уныло дремал, не желая принимать участие в разделенной на двоих жизни. Даже когда я трахал девиц, он только зевал и недовольно морщился, хотя сам же мне и навязал подобный образ жизни. Хрен знает чего ему не хватает, но продрог я из-за его спячки знатно. С трудом разлепив примерзшие к нижним векам ресницы, не сдержал ругани. Мало того, что я замерз, так еще и остался без лошади. Обломок сучка, к которому привязал на ночь повод, как бы намекал, что копытная тварь подло от меня сбежала. И вот, с трудом добредя к ночи до ближайшей деревни и найдя там захудалый трактир, решил было, что дерьмовый день подошел к концу. Уселся за стол и крикнул подавальщице, чтобы принесла чего-нибудь пожрать и выпить, а также приготовила комнату на ночь, потому что планирую осчастливить их своим присутствием. Мысли про «осчастливить» я не озвучил, конечно же, вряд ли они на самом деле осознаю, кто к ним пожаловал, просто упомянул, что перекантуюсь тут какое-то время. Хотя судя по алчно блеснувшим глазкам блондинки, клиентов у них не было уже давно, так что одно мое присутствие в этой дыре само по себе делало их счастливыми.
