Ньюфорд, конец августа, 1966-й
Улицы еще блестели после дождя, но черные тучи уже двинулись дальше, когда Хэнк направил автомобиль в сторону Йорса, надеясь подзаработать. Справа тянулись жилые кварталы, слева — заброшенные руины Катакомб, а на магнитофонной ленте тромбон Майлза Дэвиса вторил саксофону Вэйна Шортера. Старый четырехдверный «шевроле» выглядел неказисто, его серый цвет сливался с тенями домов, и машина скользила по улицам, словно привидение.
Редко кто отваживался проголосовать перед таким такси. Ни маячка, ни счетчика на передней панели, ни лицензии на ветровом стекле не было, но если у вас имелся номер телефона Хэнка и вам нужно было ехать, вы могли полностью на него положиться. Стекла автомобиля были изготовлены из пуленепробиваемого стекла, а под слоем серой исцарапанной краски скрывалось такое количество стали, что только танк мог нанести ему сколько-нибудь серьезные повреждения. Насчет скорости тоже можно было не тревожиться. Прекрасно отлаженный восьмицилиндровый двигатель, в данный момент тихо мурлычащий, как сытый кот, мог за считаные секунды разогнать автомобиль до скорости в сто миль в час. Конечно, в машине не было особого комфорта, впрочем, пассажиры, пользующиеся услугами частного извозчика без лицензии, не слишком заботились об удобствах.
На углу Грассо-стрит Хэнк свернул налево, пересек Чайна-таун и покатил вдоль череды клубов по Уильямсон-стрит. Часы на торпеде показывали три утра. Праздношатающаяся толпа уже схлынула, и теперь по мокрым тротуарам брели отдельные запоздалые пешеходы. Одинокие, растерянные и очень нервные. Хэнк остановился на красный свет и улыбнулся, завидев на переходе накачанного парня в футболке с надписью: «Никто не знает, что я лесбиянка». Он нажал кнопку клаксона, и парень ответил на сигнал обычным для Грассо-стрит жестом — сжал кулак и выставил средний палец. Поняв, что Хэнк не собирается к нему приставать, парень пожал плечами и отправился восвояси.