Яркими зарницами
Улетают птицы
На закат тех
Очень долгих дней
Надоело биться
Вспоминая лица
От которых
Боль в душе сильней
Я открыла глаза и бездумно уставилась в желтоватый, беленый еще позапрошлой осенью потолок. На губах осталось странное, пахнущее полынью имя человека, который мне снится каждую ночь вот уже тридцать долгих дней. Именно столько времени прошло с тех пор, как я, моя подруга Светка и наш общий знакомый Степан вернулись из наших общих «галлюцинаций о параллельном мире». Насчет того, что все произошедшее с нами оказалось именно коллективной галлюцинацией, я бы даже и не сомневалась, если бы…. Если бы на моей руке не сияли драгоценными камнями два тонких кольца, сделанных из легкого голубого металла. Если бы не сдавливала мою грудь бессонными ночами тоска о высоком, сереброволосом мужчине со странными кошачьими глазами.
— Привет подруга, хандришь? — Светкин звонок вывел меня из задумчивой депрессии и заставил насторожиться, особенно если учесть что за последний месяц она мне звонила всего раза три.
— Привет, — я невольно шмыгнула носом. — Все хорошо Свет, только проснулась! Как ты?
Светка неопределенно хмыкнула в трубку.
— Нормально! Давай может хоть в день моей зарплаты, сходим куда-нибудь?
Я скривилась, но, сообразив, что Светка меня сейчас не видит, прокомментировала.
— Не тянет!
— Тогда давай я к тебе сегодня приеду? Ну, сколько можно безвылазно сидеть дома?
Я вздохнула, понимая, что легче избавиться от всех тараканов в мире, чем от моей подруги, особенно если ей позарез приспичило меня увидеть. Старый диван скрипнул пентатоникой. Я нехотя поднялась и свесила ноги.
— Ладно, приезжай! — обреченно выдохнула я и положила трубку.
С тех пор как мы очнулись от сладких грез о зеркальных мирах за столиком ресторана, с ужасом осознавая неизбежность жизни в этом мире — прошел месяц.
На следующий же день я уволилась с работы даже не сомневаясь, что выживу и без тех жалких грошей скудно отстегиваемых мне начальством. Выживу! Еще и потому, что ни на секунду меня не покидала железобетонная уверенность, что я здесь ненадолго. Я осела в своей однокомнатной квартирке, высовывая нос на заснеженную улицу только за продуктами до ближайшего ларька.
Светлана, в отличие от меня, продолжала, как ни в чем не бывало жить. Ну, это если судить по ее редким телефонным звонкам. В гости с того вечера она ко мне не пришла ни разу, хотя несколько раз изъявляла желание о том по телефону. А я, чувствуя себя виноватой, не желала ее видеть, и каждый раз отнекивалась от визита, успешно изображая из себя заразно-больную. От нашего горе-археолога вообще не было ни слуху, ни духу. Как в воду канул.
