Комната на первом этаже университетского здания в викторианском стиле. Слева большое окно в эркере, рядом — письменный стол. Ещё один стол, заваленный книгами и рукописями, расположен в центре, вокруг — книжные полки. На стене — старинная литография, изображающая обнажённых библейских персонажей.
Когда занавес открывается, мы видим Фрэнка (ему за пятьдесят) около двери, ведущей в коридор, с пустым стаканом в руке. Он подходит к полкам в правой части его кабинета и начинает рыться среди книг.
ФРЭНК. Где же, чёрт побери? За Элиотом?
Вынимает несколько томов и заглядывает за них.
Нет.
Ставит книги на место.
«Э».
На секунду задумывается.
«Э», «э», «э»…
Внезапно вспоминает.
Да нет же, за Диккенсом.
Извлекает из-за книг бутылку виски. Подходит к маленькому столику рядом с дверью и наливает в стакан порядочную порцию.
Раздаётся телефонный звонок. Прежде чем взять трубку, ФРЭНК успевает основательно глотнуть, и хотя речь его звучит вполне отчётливо, по голосу чувствуется, что он сильно пьян.
Слушаю… Ну конечно, я ещё здесь… Ну потому, что я жду эту девицу, которая собирается поступать в Открытый университет, я же тебе говорил… Ну да, разумеется, дорогая, я предупредил тебя, поэтому тебе вовсе не нужно было разогревать обед. Потому что я тебе сказал, я точно помню, что я тебе сказал, что приду сегодня поздно… Да. Да, очень может быть, что потом я пойду в паб. Мне обязательно нужно будет после её визита пойти в паб, чтобы постараться забыть об очередной молодой идиотке, пытающейся постичь тайны Генри Джеймса или ещё какого-нибудь писателя, которого нам придётся изучать в процессе этого курса… О, господи, для чего я за это взялся?… Ну да… Да, наверное, для того, чтобы было чем платить за выпивку… Ну и что же там у тебя сгорело?… Ну, ладно, оставь всё как есть в духовке… Послушай, если ты хочешь, чтобы я непременно испытал чувство ужасной вины перед тобой только потому, что у тебя пригорел обед, будь добра, приготовь что-нибудь другое, а не баранину с тем, что ты называешь гарниром… А потому, дорогая моя, что я как раз очень люблю, когда баранина пережарена, что же касается всего остального, то его вообще нельзя сжечь… Оно не сгорит, дорогуша моя, даже если подвергнуть его кремации… Ты хочешь знать, твёрдо ли я решил пойти в паб? Для того чтобы отправиться в паб, мне нет необходимости принимать никаких «твёрдых решений»…
Раздаётся стук в дверь.
