Три месяца и восемнадцать дней Жан Дюпон искал подходящего случая порвать со своей любовницей так, чтобы при этом не надо было произносить: «Я тебя больше не люблю», так как этому влюбленная женщина верит с трудом.
Седьмого декабря в девять часов вечера он навестил ее, чтобы подготовить почву. Каждый знает, что нет ничего лучше в этих случаях, как изображать из себя сильно уставшего с оттенком грусти. Некоторые предварительные фразы должны быть произнесены, во что бы то ни стало, и Жан Дюпон мысленно повторял про себя «Я очень занят…не надо заботиться обо мне…но это пройдет…это своего рода усталость…тебе этого не понять….Да, да я очень вымотался на работе… Расскажи мне о себе, дорогая…».
Но «дорогая», которая встретила его в этот вечер, имела не тот обычный вид хорошей кобылицы, готовой к кавалькаде. Глаза ее были влажны, нос покраснел, помада растеклась на губах и имела вид экземы. Она не ответила на его поцелуй, которым он клюнул ее в щеку. Она не пригласила его сесть в кресло, которое он каждую среду и каждую субботу занимал вот уже пять лет. Она не прильнула к его груди самца, проворковав: «Ты пахнешь улицей». Она не сказала ему в ухо: «Я знаю, о чем ты думаешь, маленький проказник». Нет. Дениз Паке смотрела ему прямо в глаза взглядом женщины, прячущей флакон кислоты в своей сумочке. И загробным голосом она заявила ему:
— Жан, я тебя больше не люблю. Мы должны расстаться.
— Что? — Вскрикнул он. Эта неожиданность радостно оглушила его.
— Любимый! — Воскликнула Дениз, — Я сделала тебе больно, да? Тем не менее, это надо было сказать. Я люблю другого. Дантиста из Австралии. Я рассказала ему о тебе, кстати. Он тебя стал уважать заочно…
Следующая сцена была великолепна. Освобожденный, расслабленный и счастливый Жан Дюпон изобразил мужское отчаяние: гримаса ударенного током, подрагивание челюстного мускула, пальцы, сжимающие спинку стула как парапет моста, прерывистое дыхание:
— Я понимаю, я понимаю, — заскулил он.
А Дениз, в слезах, полуобнаженная, продолжала:
— Я вначале сопротивлялась. Но это было сильнее меня, сильнее нас…
— Он твой любовник?
— Да.
— Прощай, Дениз.
— Мы останемся хорошими друзьями?
— Между нами нет места дружбе.
— Однако мы будем встречаться каждый день на работе.
— Я поменяю отдел. «Французская компания труб и пипеток» имеет около десятка филиалов. Мне легко будет выбрать.
— Ты меня ненавидишь?
— Да нет, я уже стараюсь тебя забыть.
— Ты страдаешь?
Жан Дюпон вспомнил сцену из одного фильма, где бородатый и угрюмый актер отвечал на подобные вопросы простым словом: «Ужасно». И он сказал:
