***
Дрянь.Ублюдок. Ничтожество.
Рита металась по комнате, сея хаос и разруху, которые, впрочем, не сильно сказывались на царившем в помещении творческом беспорядке.
КакОн мог…? Посмел…? Додумался…?!
Раскосые глаза, всегда умилявшие бабушку напоминанием о давно почившем дедушке, турецком подданном, зловеще щурились. Рыжие волосы, наследие иудейских кровей по материнской линии, возмущенно дыбились на всю свою полуметровую длину. А широкая русская душа помогала страдать с подобающим размахом.
Со мнойнельзятакпоступать.Просто нельзя.
Перепачканный мелом и красками черный рабочий балахон, подобно армии Александра Великого, победоносно сметал все на своем пути. Эскизы с укоряющим шорохом спланировали с низкого раскладного столика на пол. Белые фарфоровые слоники, пережившие даже разгромную статью Вениамина Хаяловского «Экспрессионизм абсурда«, полетели следом. К сожалению, с куда более плачевными для себя последствиями.
Яэтоготакнеоставлю.
Мелькнувшее в зеркале отражение, пойманное краем глаза на очередном заходе справедливого негодования, заставило девушку приостановиться.
«Траур по умерщвленной любви, – с мрачно патетическим удовлетворением отметила она соответствие цвета балахона трагическому моменту. – Покурить бы…».
