Тысяча и один день

— Знаете, Синди, я давно поняла, на свете существуют три замечательные вещи: музыка, путешествия и любовь. Нет, я не так сказала, — любовь, конечно же на первом месте. Да, всегда только на первом. Потому что, когда любишь, все чувства обостряются. Например, звуки принимают тысячи оттенков. Ты с восторгом улавливаешь их и гармоничнее сочетаешь. — Мисс Глория Клэмпитт с досадой взглянула на капельницу, стоящую у ее больничной койки, словно та была повинна во всех ее бедах и мешала по-настоящему радоваться жизни. Но затем вновь улыбнулась Синди, поправляющей ей одеяло и продолжила: — Последнюю свою пьесу для оркестра Альберта Купера я сочинила, вы не поверите, за какие-то мгновения, стоя у дома моего дорогого Джорджа. Я прилетела в Мельбурн ранним утром и сразу же отправилась в пригород навестить его. Мне не пришлось долго ждать. Он вскоре вышел прогуляться с собакой. И хотя я не видела его больше двадцати лет, тут же узнала. Вы даже не представляете, что творилось со мной. Я как девчонка готова была броситься ему на шею и буквально задушить от нахлынувших чувств. Ведь все эти годы я мечтала о нашей встрече, рисовала ее в своих фантазиях. Но не успел он пройти и нескольких шагов, как вслед за ним выскочила Хелен, его белокурая толстушка Хелен, требуя, чтобы муж немедленно надел теплую куртку. Они долго препирались, стоя в десяти шагах от меня, я не стала ждать развязки и ушла. Мне там нечего было делать. Они по-прежнему любили друг друга. А вечером того же дня я улетела обратно, домой.

— Мисс Клэмпитт, я сейчас уберу капельницу, и вам необходимо еще хоть немного поспать. Завтра предстоит операция и стоит поберечь силы.

— Хорошо, милая! Даже не знаю, как начать… Я очень хотела бы попросить вас об одном одолжении.

— Конечно, все что угодно.

— Спасибо. Не могли бы вы в случае, ну скажем, если мне больше никогда не понадобится моя шляпа, отправить вот это, — она протянула Синди небольшую сиреневую папку, — по адресу, который я написала там, на внутренней стороне?

— Я сделаю это, не волнуйтесь. Но уверена… — Тут взгляд Синди упал на кардиомонитор, и она буквально вылетела из палаты за дежурным врачом.

— Срочно в операционную! — скомандовал он. И Глорию Клэмпитт увезли.

С ума сойти! — думала Синди, снимая медсестринский халат, поскольку ее дежурство подошло к концу. Это же надо, такая роскошная женщина, талантливый композитор, произведения которой исполняют знаменитые на весь мир оркестры, всю жизнь любила какого-то там Джорджа, преподающего сольфеджио в колледже и подрабатывающего вечерами в приморском ресторанчике! Это же надо, с таким больным сердцем пересечь океан, отправившись в Австралию только лишь для того, чтобы еще раз взглянуть на своего любимого! Немыслимо…