— Не откажусь. Ленка без получки на порог не пустит. А получка… Нету больше получки. Они не вернут, — кивает на салон «козлика». — А чего надо-то?
— Позвонить кое-кому, когда выпустят.
— Так сам выйди да позвони!
— Не выйти мне пока. Позвонишь — получишь пять штук.
— Оба-на!.. Говно — вопрос! За пять штук баксов хоть Вэвэ в Кремль. В легкую!
— Каких баксов?! Сдурел?! Рублей.
Трудящийся поморщился, словно от родного слова «рубль» пахнуло конским навозом, но все-таки утвердительно кивнул:
— Ладно, валяй. Позвоню.
Пассажир бросает еще один опасливый взгляд в окошечко. Финиш все ближе. Уже виден триколор над зеленой милицейской крышей. Нельзя терять ни секунды.
— Короче, запоминай номер, он простой. — Мужик диктует семизначное число. — Это мобильник. Запомнил?
— Не, нереально. Повтори.
— Тьфу ты! — Он еще раз назвал номер. — Спросишь Пашу. Скажешь, что у меня проблемы.
— Стоп, — резонно перебивает трудящийся, — у кого «меня»?
— У Валеры. Пусть скидывает товар. Срочно. Он знает, о чем базар. Сделаешь?
— Мин-н-нутчку, Валерий. Позвонить не сложно, а как насчет призового фонда? Я плохо понимаю, где смогу получить лавэ. Или мне переведут его на сберкнижку?
— Паша заплатит. Скажи, Валера велел.
— А ежели не заплатит? Я не знаю, что там у вас за варианты, брат, но лишний раз рисковать перед ментовкой не резон. Сам пойми, не мальчик уж. Не, мне не жалко, все сделаю, но… благодарность вперед.
— Хорошо, хорошо. Забейте «стрелку», Паша принесет деньги, после передашь мои слова. Не ссы, не наколем.
— А чего мне ссать? Я уже. Лишь бы выпустили. Если пятнадцать суток припаяют — извини. Ищи другого почтальона Печкина.
«Козлик» притормаживает, трясется, словно в оргазме, и замирает.
— На выход!
Мелкий хулиган уже не хулиганит. Понимает: чем больше качаешь права, тем дольше будешь париться в застенках. А у хулигана теперь есть благородная и материально выгодная цель. Ради пяти тысяч можно и гордостью поступиться. Покорно проходит в отдел, понурив буйну голову, словно больной на процедуру. Второго арестанта сержанты подхватывают под руки и жестко сопровождают, видимо опасаясь, что он покажет какой-нибудь фокус из арсенала Джеки Чана. В дежурной части его сразу определяют в отдельный кабинет, оборудованный тяжелой дверью с мощными запорами и маленьким окошечком.
— А это что за пельмень? — лениво интересуется дежурный у прибывших коллег, кивая на волосатика с разбитым носом.
— Ссал на улице. Внагляк. Люди ходят, а ему по хер. Болт достал и сливает. Да еще махач устроил, Женьке в челюсть дал. Еле стреножили.