И тут, по утверждению команды тральщика М-256, примерно в миле дважды вылетело что-то с огромной скоростью, оставляя дымный след, будто из-под воды — по крайней мере, никого там не было видно. И два корабля одновременно взорвались и вспыхнули как спички: транспорт «Саксония» с тремя тысячами солдат на борту и эсминец Z-31! Стало ясно, что русские могут вот так уничтожить любое судно, и нас охватила паника. Русские, однако, нас тогда не преследовали.
— Только два корабля? По какому признаку выбрали цели?
— Не знаю, Генрих. Два варианта. Или у них в боекомплекте два таких снаряда, и тогда это просто случай. Или же… В бумагах есть перевод книги, взятой у русского перебежчика. По его утверждению, эту книгу, уже изданную, вдруг начало активно изымать НКВД. Из-за рисунка на обложке, имеющего отношение к недавним событиям. Этот факт весьма заинтересовал меня.
— Дезинформация?
— Не думаю. Я допрашивал этого перебежчика сам. Он не русский, а литовец — как же надо было ненавидеть Советы, чтоб перебежать к нам буквально за день до падения Киркенеса! И я очень не завидую ему, когда он попадет к русским снова. Скорее поверю, что их цензура не могла знать про секретные разработки, а когда НКВД заметило, было уже поздно. Так вот, там сказано про ракетный снаряд, наводящийся на цель по телевизору оператором на самолете или корабле. Как утверждают спасшиеся, на «Саксонии» горели ходовые огни. А Z-31 что-то передавал ратьером. Предположение дохлое, но другого нет. Как еще объяснить?
— Продолжай. Что было дальше?
— Дальше? Ад, Генрих. Атаки русских эсминцев, подлодок, авиации. Причем просто дьявольски согласованные. Такое впечатление, слова не мои, а офицеров кригсмарине, «будто шахматная игра, где за черных — гроссмейстер, а за белых — лишь фигурки, видевшие только себя». Русские словно управлялись кем-то, наблюдавшим все поле боя, а у нас не было даже связи! И русские истребители появлялись как раз тогда, когда люфтваффе пыталось хоть чем-то нам помочь! Это было какое-то новое качество, следующий уровень военного искусства, будто против нас играл сам дьявол! Я не преувеличиваю, Генрих, все выжившие считают, что в дневном бою мы были бы разбиты, даже имея «Ойген» и «Нюрнберг» в строю! Хотя в этом случае и русским пришлось бы заплатить цену.
— Потери русских? В оперативной сводке флота сообщалось о потоплении трех русских подлодок и тяжелом повреждении двух эсминцев.
— Русские потерь не имеют. Хотя какие-то из их кораблей, возможно, и были повреждены. Но не фатально. Арктического флота у рейха больше нет, Генрих. Мне чертовски повезло, что «Эрдманн» был потоплен у самого Киркенеса. А всего через сутки мне пришлось уходить на мотоботе, реквизировав у рыбаков. Спасся каким-то чудом — русские расстреливали всех, кто пытался выйти в море. Нас выручило то, что одновременно с нами пытались выйти тральщики М-28 и М-30, и русские эсминцы переключились на них. Они стреляли дьявольски метко — и в полной темноте!