— Не говори ничего, — зашептал Нейл, роняя меня на отнюдь не мягкую землю. — Молчи, молчи. Все потом.
Закрыв глаза, изгнав из головы все мысли, я разрешила себе просто наслаждаться ощущениями, просто вдыхать этот свойственный его коже запах морской воды, как будто здесь, со мной, не человек, а сам Мананнан Мак Лир.
Потом мы лежим, счастливые, в тени кривой оливы, и переговариваемся.
— Она хочет знать, куда я собралась и когда думаю вернуться... чем я занималась, где обедала, что купила... это невыносимо. Я злюсь, она обижается. Она считает, что я изменилась.
— А ты сама так не считаешь?
— Не знаю. Может быть.
— Ты можешь переехать ко мне, — сказал Нейл, подумав.
— Нет, — я грустно улыбнулась, — не могу. Он кивнул, покусывая травинку. Он знал, что я считаю это невозможным не только из-за сестры.
Он знает даже то, о чем я ему не рассказываю, и временами это пугает. Ведь я говорю с ним на чужом для меня языке, в то время как думаю все-таки на родном. Мои слова, как и мои мысли, открыты для него не в полной мере. И все-таки он знает.
— Нейл. — Я ощутила внезапное сердцебиение. — Признайся, тебе не бывает страшно?
— Нет, — ответил он спокойно и сорвал еще одну травинку взамен изжеванной. — Все это в прошлом, Элена.
— Как тебе удалось?
— Ну... йоги называют это смещением фокуса сознания. — Он скользнул взглядом по моему лицу, как мне показалось, с искренним сочувствием. — Я понимаю, тебе сейчас тяжелее, чем мне.
— Неужели? — механически переспросила я, отлично зная, что он прав и в этом.
— То, что ты расцениваешь как потерю, я принимаю как дар. Я готов к переменам, готов к работе. Я готов стать звеном в цепи. Принять протянутую руку с тем, чтобы в нужное время протянуть ее тому, кто последует за мной.
Непрерывная цепь инициации. Он сказал это почти в открытую. Но что это означает в наше время?
— Но ты же не можешь сам... ты не можешь один...
— Когда ты становишься ищущим, с той стороны сразу начинает поступать помощь. Главное — не терять бдительности и вовремя принимать ее, не рассуждая о том, такая она, как ты ожидал, или не такая. Не бойся за меня, Элена. — Он ласково сжал мои пальцы. — Я знаю, что делаю. Со мной все в порядке.
Домой я вернулась после полуночи. Ритка, разумеется, потребовала отчета, я рявкнула на нее и ушла к себе. Для нее слова «разведенная» и «слабоумная», очевидно, являются синонимами, но я не собираюсь лить воду на ее мельницу. В конце концов, здесь есть и другие, помимо меня, кто нуждается в постоянном присмотре, а именно двое ее детей. Так я ей и сказала.