— Я хочу чувствовать тебя всего, — прошептала она, вновь прижимаясь к нему.
И снова сладко застонала, прикоснувшись сосками к покрывающим его торс волоскам. Ей почудилось, что всю нижнюю часть ее тела охватило пламя. Она зажмурилась, полностью отдавшись этому сказочному ощущению.
До сих пор у Терри не было подобных вспышек страсти. Сегодня к физическому желанию примешивалось что-то еще. Если мне сейчас так хорошо, то что же будет, когда он войдет в меня? — мелькнула в ее голове мысль.
Вдруг послышались какие-то отрывистые звуки.
Терри открыла глаза.
— Кто-то стучит в дверь, — с досадой шепнул Дейв.
— Вот черт! — также шепотом выругалась Терри. Затем громко спросила: — Кто там?
— Лайза.
— А… это владелица заведения, — тихо пояснила Терри. — Входи!
— Эй! — воскликнул Дейв, поспешно прикрываясь руками, когда в душевую кабину заглянула женщина лет сорока с переброшенными через одно плечо длинными каштановыми волосами.
— Привет, — сказала та.
— Привет, Лайза, — ответила Терри. — Что случилось?
Дейв чувствовал себя так, будто его, разгоряченного, окатили ведром холодной воды. Только что он сгорал от страсти, и вот… Похоже, здешний народ с безразличием относится к понятию частной жизни и к необходимости соблюдать некоторое уважение к ней. Совсем непохоже на правила уличного существования, где всегда были четкие границы — собственности, культуры, даже языка.
— У нас возникла проблема, — сообщила Лайза, глядя на Дейва.
У нас? Дейв никогда прежде даже не видел этой женщины. Не зная, как следует реагировать на подобного рода заявления, он решил просто подождать продолжения.
— Собаки сжевали вашу одежду, — наконец произнесла Лайза.
Потребовалось несколько мгновений, чтобы сказанное проникло в сознание Дейва.
Собаки… Одежда…
— Что?
— Собаки…
— Сжевали мою одежду?
Лайза с извиняющимся видом кивнула.
— Ту одежду, что находилась в сумке? Чистую? Которую упаковала Дейзи?
Лайза вздохнула.
— Не знаю, кто ее упаковал, но она действительно находилась в кожаной сумке.
Дейв вспомнил спокойно лежащих у камина и безразличных ко всему на свете собак.
— Но… они не проявляли к сумке никакого интереса. Просто грелись у огня, и все.
— Речь идет не об этих собаках, — сказала Лайза, — а о моей упряжке ездовых лаек. Они ворвались в дом, нашли сумку и утащили ее во двор. — Она сокрушенно покачала головой. — Весьма сожалею.
— Я не могу допустить, чтобы все это остановило меня, — натянуто произнес Дейв. — Мне необходимо добраться до «Заимки». Придется надеть грязную одежду.
Если прежде у Лайзы был извиняющийся вид, то сейчас он приобрел все признаки траурного.