Вскоре ее участившееся тяжелое дыхание стало похоже на стоны.
— Я хочу… тебя… — хрипло выдавила Терри, даже не пытаясь скрыть всей силы своего желания.
Дейв приблизил губы к ее рту — так, что она ощутила обжигающее дыхание. Наконец — ох, наконец-то! — он прильнул к ее губам, и она едва не вскрикнула, настолько это оказалось приятно.
Лихорадочная дрожь охватила всю Терри, когда Дейв осторожно проник языком между ее губ. Ах, как горяч и сладостен оказался этот поцелуй!
Краем сознания она уловила какой-то знакомый звук, однако лишь спустя несколько мгновений поняла, что это такое — Дейв расстегивал молнию на спинке надетого на ней платья.
Спустя секунду оно как будто стало свободнее.
Затаив дыхание, Терри многозначительно взглянула на Дейва, словно говоря: «Ну же, сними с меня это!».
Но он не выполнил ее просьбу.
Вернее, выполнил, но не сразу. Дейв насладился сполна, спуская сначала одно плечико, потом другое, опуская лиф и обнажая соски.
— Твоя грудь… — Он на миг умолк, проводя кончиками пальцев по упругим выпуклостям. — …просто восхитительна.
Терри почувствовала, как твердеют ее соски. Прикосновение Дейва показалось ей обжигающим. Когда тот ненадолго убрал руку, она издала разочарованный вздох, и он снова начал ласкать ее грудь.
Вскоре Терри задрожала от удовольствия, граничащего с болью…
А потом вдруг с ней произошло нечто небывалое: ее колени подогнулись и она, наверное, упала бы на пол, если бы не Дейв.
Он подхватил ее, с тревогой заглядывая в лицо.
— Солнышко, что с тобой?
По телу Терри то и дело пробегала судорога.
— Если ты и дальше станешь медлить, — прошептала она, проведя языком по пересохшим губам, — честное слово, я просто растаю и тебе не с кем будет заниматься любовью.
Дейв помог ей принять вертикальное положение.
— Малышка, я лишь хотел сделать как лучше.
— Мне понравилось, — сказала Терри, сама себе не веря. — Но все-таки не худо бы тебе поторопиться…
Схватив меховую накидку с ближайшего кресла, Дейв бросил ее на пол, перед печкой.
— Повернись-ка.
Терри послушно встала к нему спиной, и он расстегнул последние дюймы молнии на платье. Затем вновь повернул Терри лицом к себе и принялся помогать ей вынимать руки из пройм. Когда он опустил лиф до талии, она прошептала;
— Осторожнее, мое сердце… почти обнажено.
Дейв на миг замер, потом прижался щекой к ее лицу.
— Солнышко, я буду осторожен с твоим сердцем до конца своих дней.
От избытка эмоций на глазах Терри выступила влага. Он говорит обо всей своей жизни. О нашей жизни! Что ж она не может не поприветствовать такое будущее!