– Ой, не могу! Му-за! Эй, где мой Орфей? Нет, я согласна пойти со всеми. И даже с крашеными волосами! Нет! Это невозможно! Умора! Помогите! А… а… а… – Внезапно лицо Василия Михайловича посинело, он схватился за грудину, то есть за область сердца, и повалился на стол, стуча по нему, словно требуя продолжения банкета, но только вид у него при этом был не очень жизнеутверждающий, вернее, совсем даже наоборот. Муза, вышедшая из секундного ступора, бросилась вон из кабинета. Она сразу же кинулась к первому попавшемуся навстречу человеку, заголосив во все горло, что в кабинете плохо человеку.
Челюстно-лицевое отделение городской больницы номер восемьдесят семь встретило Музу весьма приветливо. Ей сразу повезло, что она попала в часы посещений в больнице, и именно в этом отделении, словно сама судьба способствовала ей. Муза, надев бахилы и выданный ей белый халат, прошла в отделение. Меньше всего она ожидала увидеть Григория за партией в картишки в холле отделения с его фирменной ухмылкой и закинутой за ногу ногой. Он играл с каким-то мужчиной с большим азартом, не замечая ничего вокруг.
– А вот так вот!
– А я вот так отвечу!
– А на тебе!
– А я так! – распалялись мужчины.
Вокруг стояла толпа других мужчин и даже несколько женщин, тоже пациентов, и с интересом подсказывали им или просто смотрели. В общем, больничная жизнь кипела. А у Музы появилась возможность рассмотреть Григория, пока он ее не видит. Ничего утешительного она не нашла. Он был бледен, лохмат, в темных, красивых глазах наблюдался нездоровый блеск, а лицо все практически крест-накрест было заклеено какими-то повязками и пластырями. Бинты наблюдались также и на голове. Если кому-то нужен был бы антураж для военного фильма, такая сценка в госпитале, то Гришу даже гримировать не надо было бы. Просто готовый экземпляр. Такой бравый советский летчик-герой, сбитый злыми фашистами.
Наконец Гриша заметил Музу.
– Ой, Муза пришла!
– Что? Ты имеешь в виду вдохновение? Да, везет тебе! Ну, ничего, я еще отыграюсь! – почесал затылок его оппонент.
– Если я говорю Муза, значит, Муза! Все! Я выиграл! – скинул последние карты Григорий, и стоящие за его спиной люди зааплодировали.
– Надо же! Из такой не очень выгодной для себя ситуации выбрался! Молодчик!!
Григорий встал и подошел к Музе.
– Привет. Очень мило, что зашла…
– Пришла вот полюбоваться на дело рук своих, – ответила она с полными ужаса глазами.
– А, это, – рассмеялся Гриша. – Ты защищала бедных женщин, на тот момент – сексуальную блондинку – от козней женатика! Не кори себя! Ты же всего лишь мечтала, чтобы меня выгнали взашей, и не знала, что на мне найдут шпионское оборудование, – пытался улыбаться Григорий.