В том разобранном физическом состоянии, в котором находился в это утро Калачников, даже такое незначительное сокращение обязанностей доставило ему удовольствие. Если не надо было ехать за Волкогоновой, значит, на диване можно было поваляться на час дольше. Но одновременно это означало и дополнительный час самокопаний, обычных для него в последнее время.
Что-то сломалось в его размеренной, счастливой прежде жизни. И дело было даже не в том, что вскоре он мог лишиться привычной — двадцать лет в эфире — и весьма доходной работы на телевидении. Он вдруг засомневался: действительно ли стоит держаться за нее всеми возможными способами?! А если брать шире, то Калачников все чаще стал задумываться о своих непростых взаимоотношениях с шоу-бизнесом.
Ранее он однозначно считал, что шоубиз позволяет ему получать от жизни максимально много. И этот вывод вроде бы даже не требовал доказательств: Калачников никогда не имел проблем с деньгами, менял шлюх почти так же часто, как носовые платки, не сходил со страниц «желтой прессы» и не вылезал со светских вечеринок. Теперь же Петр не мог избавиться от мысли, что шоубиз у него гораздо больше взял, чем дал.
Был в жизни Калачникова один эпизод, о котором он никогда и никому не рассказывал, но который никак не мог забыть. Примерно через год-полтора после того, как Петр снялся в «Водовороте», ему позвонил режиссер этой картины и пригласил поучаствовать в его новом фильме. Сценарий был отличный, предлагаемая роль — выше всяких похвал, но для съемок надо было на полгода уехать в Сибирь, жить в палатке, кормить собой комаров. А Калачников тогда уже вел две телепрограммы, что требовало почти постоянного присутствия в Москве, и после недолгих и не очень мучительных колебаний он отказался.
Но когда фильм вышел и Петр посмотрел картину, в сердце у него засела крупная заноза. Конечно, со временем острота боли притупилась, однако теперь Калачников все чаще вспоминал этот случай и думал, что еще важного он пропустил в мелкотравчатой суете? И главное, каких еще жертв потребует от него шоубиз? Еще одного замечательного фильма? Вряд ли. На съемки его давно уже никто не приглашал, даже на совсем маленькие, второстепенные роли. Тогда, может быть, на алтарь дешевой популярности он должен будет положить здоровье? Так его уже нет. И Петр весь холодел от мысли, что этой жертвой может стать Марина! Она и шоу-бизнес были просто несовместимы, и рано или поздно ему придется выбирать.
…Подъезжая к телецентру, Калачников еще издалека увидел Волкогонову. Она стояла у входа, всматриваясь в подъезжавшие машины. На ней были белый плащ, короткие сапожки, а на плече висела ее огромная коричневая сумка, весившая, кажется, больше ее самой.