— Да, построил… и, Мило… почему бы тебе не попытаться называть меня «Рене» — это мое имя, и я буду рад, если ты станешь им пользоваться. В конце концов, мы же друзья.
Еще один глоток коньяка позволил Мило скрыть свое мимолетное смущение.
— Спасибо, Рене. Я рад, что вы готовы считать меня своим другом — еще до того, как узнаете, почему я сделал то, что сделал.
— Ну, — перебил его Корда, — я не говорил, что полностью с тобой согласен. Я хочу сначала тебя выслушать и только потом делать серьезные заявления насчет того, одобряю я тебя или нет. Как ты думаешь, это справедливо?
— Абсолютно, — ответил Мило, а потом, откашлявшись, продолжал: — Экономика системы Сисвиг главным образом основывалась на эксплуатации имеющихся там полезных ископаемых. Но не в обычном смысле. Владельцы колонии кое-что почерпнули из опыта других миров. Они решили, что Сисвиг не станет заниматься экспортом минералов — зачем давать возможность разбогатеть чужакам? Вместо этого они понастроили фабрик и заводов на обеих лунах Пасквы, и колонисты стали получать работу и готовую продукцию.
К тому моменту когда я родился, система Сисвиг процветала. Я жил на Паскве с родителями и бабушкой Долби, пока мне не исполнилось двенадцать. А потом все изменилось.
Корда вспомнил, почему название планеты показалось ему знакомым, когда Мило упомянул Паскву, но решил промолчать и велел Коломбине сделать то же самое. Если его догадка верна, Мило не только нужно излить душу, но, по всей видимости, сейчас он впервые позволил себе рассказать постороннему человеку об ужасе, про который весь цивилизованный космос мог говорить лишь шепотом. Вероятно, Мило — единственный оставшийся в живых свидетель тех страшных событий.
— Когда на нас напали пираты, мне как раз исполнилось двенадцать. Эту кровавую бойню потом назвали Уничтожением Пасквы, — промолвил Мило и вдруг стал каким-то беззащитным. — Мои родители были на работе: отец — на луне Феликс, мать, которая являлась директором отдела городского планирования, отправилась в соседний город Рэтт. Я стоял во дворе и смотрел на небо. В Рэтте есть космопорт, поэтому я прекрасно разбирался в моделях кораблей, но в этот день в небе что-то происходило, возникла какая-то суматоха, такого мне еще видеть не приходилось.
Я был молод и глуп и не понимал, что на нас напали, а яркие вспышки, возникшие пару часов назад на Феликсе, означали: вместе с фабрикой, которой он управлял, погиб мой отец. Система связи перестала действовать почти сразу. Дома в Сисвиге обычно строились так, что их окружали огромные участки земли — места имелось сколько хочешь, а учитывая, что машины на воздушной подушке — продукция наших заводов — были вполне доступны… кто же в такой ситуации согласится сидеть на голове друг у друга? Лишь взглянув на лицо бабушки Долби, вышедшей на улицу с чемоданом в руке, я сообразил, что происходит что-то страшное.