Ник презрительно фыркнул:
— Да уж, поди с голоду не сдохла бы. Выкрутилась бы как-нибудь…
— Не знаю, Ник…
— Да теперь вон, куда ни плюнь, там какая-нибудь социальная служба. Поплакалась бы им на мужа-злодея, они бы с тобой носились, как с писаной торбой.
— Но сложилось не так… Что тебе нужно, Ник? С чего это ты вдруг беспокоишься обо мне? Уже ведь убедился, что в моей постели не бывает других мужчин. Так чего же ты от меня хочешь?
Его крепкая рука потянулась к горлу Кэтрин, и женщина вскрикнула, пытаясь увернуться, защититься, как-то спастись от этого человека, которого любила когда-то. Он хрипло рассмеялся:
— Стра-ашно? А ты бойся, бойся. От меня тебя ведь никто не защитит. Николь твоя не защитит. Кишка у нее тонка! И у тебя тоже. Так что, женушка, или возвращайся по добру, по здорову, или ищи спину покрепче, за которой можно было бы спрятаться, а не то найду тебя, и…
Встревоженный голос Николь пробился сквозь сон:
— Кэтрин! Кэт! Проснись, это всего лишь кошмар. Слышишь меня?
— Слышу? Да, слышу, — приподнявшись на локте, женщина испуганно огляделась: Майк спал рядом, сбросив простыню. — О, Господи…
Николь лукаво улыбнулась:
— Любимого мужа видела?
— Откуда ты знаешь? — она приходила в себя постепенно. Сердце все еще колотилось от страха, который Ник внушал ей даже будучи лишенным плоти и крови. Никогда она не перестанет бояться его…
Укрыв сына, Кэтрин вопросительно посмотрела на подругу, присевшую на край ее постели.
— Ты бормотала его святое имя, — насмешливо пояснила Николь. — Ну, и нагнал же он на тебя страха!
Кэтрин нехотя призналась:
— На самом деле все было еще ужаснее.
Перестав улыбаться, Николь погладила ее по руке:
— Ну, все уже позади. Здесь он тебя не найдет. Для этого нужно прочесать все Штаты. Вряд ли он испытывает столь горячее желание отыскать тебя. Это не в обиду, — поспешно добавила она. — Просто такая сволочь всегда найдет на чьей груди утешиться, вот что обидно! Бабы всех любят, чужое горе их не учит…
— Ты думаешь, он уже кого-то нашел?
— Да нет! Откуда мне знать?
— Наверное, так и есть. Вообще-то он нравился женщинам.
Николь процедила:
— Я же говорю! Какая-нибудь дурочка обязательно найдется.
Кэтрин боязливо покосилась на спящего сына:
— А если он захочет отыскать Майка? Чтобы вернуть его себе? Майк — его единственный сын.
— Если он захочет вырастить из него такого же подонка? — задумчиво проговорила Николь. — Тебе в отместку? Все может быть. Это уже сложнее.
Девушка с досадой поморщилась:
— И почему ты ни разу не обратилась в полицию, когда муж избивал тебя? Что за безграничное всепрощение? Нельзя было спускать это ему с рук!