— Что ему нужно? — спросил Энтони.
— Роджер Синклер был изменником: продавал французам оружие и боеприпасы во время Наполеоновских войн. Руперт — его деловой партнер. Конторские книги, содержащие компромат на него, исчезли, и Руперт считает, что они у Беллы. Также существует подозрение, что Белла ответственна за безвременную кончину супруга, и Руперт хочет отомстить.
Энтони присвистнут.
— Мотивов хоть отбавляй.
— Руперт Синклер в ярости. Он не только напал на мальчика, работавшего в моей конюшне, но и выстрелил в меня, — сказал Джеймс.
— У меня есть два бывших клиента, знающих лондонский преступный мир, как никто другой, — сказал Джек. — Я немедленно свяжусь с ними.
Джек был лучшим барристером по уголовным делам в Олд-Бейли. Многие его клиенты являлись выходцами из трущоб, и большинство из них были обязаны Джеку тем, что избежали виселицы.
— Насколько я понимаю, Папазян в деле? — спросил Энтони.
Дождавшись утвердительного кивка Джеймса, он сказал:
— Я работаю и с другими сыщиками. Сегодня же переговорю с ними.
— Мы будем держать с тобой связь.
Джек и Энтони ушли.
Брент подошел к столику в углу, плеснул бренди в два стакана и протянул один Джеймсу.
— Выпей. Ты плохо выглядишь.
Джеймс осушил стакан одним глотком. Он понимал, что Брент, дни напролет проводивший за своим столом, составляя скучные патентные письма, не имел таких полезных контактов, как Энтони и Джек.
— Не беспокойся, Брент, — вздохнул он. — Я и не думаю, что ты знаешь криминальных типов, подобных тем, что держит на привязи Джек.
Брент нахмурился.
— Не говори чепухи. Мы всегда были друзьями. Лучше скажи: ты ее любишь?
Джеймс поставил стакан.
— Какая, к черту, разница!
Друзья всегда были близки, и любовные подвиги Джеймса до последнего времени не беспокоили Брента, который хранил целомудрие. Они с уважением относились друг к другу и не позволяли недоразумениям разрушить их дружбу. Но несколькими неделями раньше, когда Джеймс унаследовал титул, он заметил, что поведение Брента немного изменилось и их отношения стали натянутыми.
— Разница огромная, — вздохнул Брент. — Ты ведешь себя как влюбленный. Думал об этом?
Правда была в том, что Джеймс об этом думал. И не раз. Да, ему небезразлична Белла, он хотел, чтобы она оказалась в безопасности. Да, он ей обязан жизнью. Да, он желал ее, как никакую другую женщину. И это была не жгучая похоть, которую можно насытить, пару раз с ней переспав. В этом-то и была загвоздка. Разве не так? Эмоции, которые она в нем пробуждала, делали его неуправляемым. И это ему не нравилось. Он уже много раз пытался бороться с собой и неизменно терпел поражение.