Приотстали рязанские. Вавилов прихрамывал. Ботинки так разбухли от влаги, что ноги хлябали в них, как в галошах. Под левую пятку сбилась портянка и давила рубцом, набила мозоль. Но переобуться не было возможности: остановишься на минуту, потом не догонишь взвод.
Веселов тоже притомился. Под вечер сильно клонило ко сну. И как он ни крепился, веки невольно смыкались. Костя шагал «по инерции», с закрытыми глазами.
…Смеркалось, когда полк прибыл на исходный рубеж, расположился на пологих склонах. Утром роты должны пойти в наступление на обороняющегося «противника».
Ветер леденел, становился колючим, пронизывал до костей. Влажные шинели застывали, коробились.
— Эх, разжечь бы костерок да погреться! — мечтали бойцы.
— Эх-ма, да не дома.
Пуста и неприютна степь — ни кустика, ни деревца. Лишь по лощинкам и распадкам собиралась колючая трава перекати-поле. Но ею не согреешься — минутное пламя. Единственным спасением было укрыться в земле.
Бронебойщики рыли парные окопы, чтобы согреться в них и уснуть. Шумилов, Степной и Веселов готовили групповой окоп, вернее, котлованчик. Сержант пригласил на ночевку Арышева. Поэтому ребята старались. Только грунт попал твердый, каменистый. Шумилов ворчал:
— Эту землю только ломом долбить, а не лопаткой ковырять.
— А у вас мягче? — спросил Степной.
— Да, у нас, на Орловщине, не земля, а масло: хоть ножом режь да на хлеб намазывай.
— У вас там лес?
— Ясное дело, не пустыня.
— А я степь люблю. Поднимаешься на гору, километров на тридцать кругом все видно. А в лесу-то что увидишь?..
Когда котлованчик был вырыт в метровую глубину, Степной выдолбил нишу в стене.
— Печку устроим. В тепле будем спать.
Сводом этой печки служил верхний слой, в котором было прокопано отверстие — дымоход.
Шумилов с Веселовым накрыли котлованчик одеялом, привалили по углам камнями и получилась крыша.
Степной разжег печку. Он подкладывал маленькие чурочки, принесенные с собой каждым солдатом, чтобы в трудную минуту развести огонь и погреться. Чурочки ярко горели, отдавая тепло и освещая котлованчик. Солдаты разделись, постелили шинели, укрылись одеялами.
Веселов привел лейтенанта. Опустившись в котлованчик, накрытый одеялом, Арышев почувствовал, как в лицо пахнул теплый сухой воздух.
— У вас тут, как в землянке: и потолок, и печка.
— Солдат на выдумку горазд! — подхватил Веселов. — Не зря, говорят, шилом бреется, а дымом греется.
— Раздевайтесь, товарищ лейтенант, — предложил Шумилов. — Не замерзнете, еще жарко будет.
Арышев стянул с себя подмерзшую шинель, снял сапоги.
— В середине или с края ляжете? — спросил Степной.