— Скажи, друг, ты не видел медсестру Тихонову?
— Таню? Час назад она перевязывала меня. А что потом с ней — не знаю.
Подошли санитары, положили лейтенанта на носилки и понесли. Анатолий пошел за ними, ни о чем не спрашивая их. Санитары обошли двух убитых лошадей, миновали составленные в линию повозки. Около ивового куста поставили носилки на землю. Здесь было много раненых. Им оказывали помощь сестры, врачи.
Анатолий искал Таню. Возле одних носилок сидела девушка, что-то доставала из санитарной сумки. Анатолий узнал Симу и тут же увидел лежавшую на носилках Таню. Светлые волосы ее рассыпались по подушке, лицо посерело, щеки запали. Анатолий кивком поприветствовал Симу и опустился на колени. Таня открыла глаза.
— Толя! Милый! — Она обняла его за шею. Глаза ее блеснули радостью. — Откуда ты?
Он взял ее руку, прижал к своей щеке.
— Из-под Хайлара… На помощь к вам.
— Что ж так поздно? Видел, сколько тут полегло? И меня вот задело…
— Ноги?
— Да… перебило. Нужна срочная операция. Эх, как неладно у меня получилось!..
На лбу у нее выступили крупные бисеринки пота. Анатолий достал платочек и осторожно снял их.
— Душно! Воды бы, — металась Таня.
Он поднес к ее губам фляжку. Таня сделала несколько глотков, облегченно вздохнула. Взглянув на сидевшую рядом подругу, сказала:
— Симочка, достань из моей сумки тетрадь. — И снова перевела взгляд на Анатолия. Но уже радости в глазах ее не было. С трудом сдерживая себя, чтобы не стонать, она кусала губы. Сима подала Анатолию тетрадь.
— Это тебе, Толя. Может, Пригодятся мои записи. Издали донесся гул моторов. Подошли санитарные машины. Таня взяла руку Анатолия, улыбнулась уголками губ.
— Разве думали о такой встрече? Правда?.. Эх, война, война!
Кто-то крикнул, чтобы раненых переносили в машины. Сима тронула за плечо Анатолия. Он встал, взялся за ручки носилок и вместе с Симой понес Таню, осторожно обходя каждое препятствие на пути. В голове его бились мысли: увидятся ли они еще? Что будет с Таней? Как она перенесет операцию?
Когда носилки установили в машине, Анатолий склонился, поцеловал Таню. Она чуть слышно всхлипывала. Он понимал, о чем думала она в эту минуту.
— Успокойся, милая. Все будет хорошо… Мы еще встретимся, обязательно. — И сам еле сдерживал слезы.
— Прощай, милый… Береги себя.
Долго сопротивлялись окруженные в ущелье японцы. Не хотелось полковнику Хирота складывать оружие. Но силы иссякли, кончились боеприпасы, и он приказал поднять белый флаг.
К Миронову пришли парламентеры: двое офицеров и один рядовой. Они отвесили глубокие поклоны. Рядовой заговорил по-русски: