— Полковник императорской армии господин Хирота желает знать, что от него потребуют советские, если он прекратит сопротивление.
— Немедленно сложить оружие и сдаться в плен, — ответил Миронов.
Переводчик надменно улыбнулся.
— Слова плен, господин подполковник, в японском языке нет.
— Хорошо. Тогда мы назовем это капитуляцией.
— И этого слова нет.
У Миронова дернулось правое веко.
— Ну вот что, господа. Если через полчаса ваш полковник не приведет сюда своих подчиненных, мы возобновим огонь.
Парламентеры раскланялись и ушли.
Вскоре из расположения японцев донеслись одиночные выстрелы. Некоторые офицеры и солдаты не пожелали сдаться в плен.
— Все ясно, — сказал Миронов Воронкову. — Отправляйтесь к Мелехину, готовьтесь к приему пленных.
Ровно через полчаса офицеры штаба бригады во главе с полковником Хирота вышли из ущелья и под конвоем наших бойцов направились в долину, где находился основательно потрепанный, но не сдавшийся полк Мелехина. За офицерами следовали колонны пеших и конных солдат.
Около наскоро сооруженного стола, покрытого красным полотном, с трех сторон выстроились воины двух полков. А у стола стояли командиры Мелехин и Миронов со своими заместителями по политчасти и комдив Громов.
Колонна японских офицеров остановилась перед столом. Офицеры, казалось, никого не замечали. Одни смотрели кверху, другие — вниз, как бы показывая этим, что победить их можно, но покорить нельзя.
Полковник Хирота, приземистый, с оплывшим животом, в белых перчатках, поклонился победителям и отстегнул саблю. Поцеловав, он положил ее на стол. Потом сдал маузер и вернулся в строй. Так проделал каждый офицер. Солдаты складывали винтовки, пулеметы, минометы прямо на землю.
— После сдачи оружия Хирота обратился через своего переводчика к комдиву, что желает что-то сказать.
Громов разрешил.
Хирота вышел к столу и, заложив за спину руки, заговорил, обращаясь к переводчику:
— Я хотел бы выразить признательность, господин полковник, вашим офицерам и солдатам, которые храбро дрались с доблестными воинами Ямато. Я никак не ожидал, что не смогу уничтожить русский полк, имея численное превосходство. Теперь могу сказать, что советская армия тоже сильная.
«После японской», — усмехнулся в душе Арышев.
— А вот американцев в Пирл-Харборе мы разбили наголову. Сколько было наших солдат, столько и убитых врагов…
Потом к пленным обратился Громов.
— Может, японские солдаты и офицеры думают, что в плену их ожидает суровая кара? Нет, этого не будет. Вы ни в чем не виноваты. В этой войне мы ставили цель не уничтожить Квантунскую армию, а заставить ее сложить оружие, чтобы покончить с агрессией на Востоке. Вы еще вернетесь на свою родину, а вот они, — показал комдив на поле боя, где лежали трупы, — уже никогда не вернутся. И в этом не наша вина…