— Хао! Хао!
— Хао пенью![12]
Звуки оркестра и солдатские песни доносились до каждой улицы, до каждого дома. Долетели они и до больницы, в которой лежал Померанцев. Шесть дней назад Иван пришел в сознание и впервые узнал о начавшейся войне. Тогда у него была надежда на победу Японии. Об этом кричало радио. А потом, как гром средь ясного неба, пришла страшная весть — император согласился на капитуляцию. Правду говорил Винокуров, что «японцев раздавят, как козявку»… А что будет с ним? Как назло, долго не заживает голова. Пока лежит, боль не чувствуется, а как встанет, все идет кругом. Недавно у него был Кутищев, говорил, что подастся с Охотиным к чанкайшистам. Разве он бы отстал от них, если бы не болезнь?
Однако, осматриваясь в этом замкнувшемся темном кругу, Иван находил слабые просветы, которые еще оставляли надежду на жизнь. Напрасно он так сокрушается: никто же не знает, что он находится здесь. Только бы не встретиться с однополчанами. Но в этом людском море навряд ли такое может случиться. Значит, надо ждать выздоровления и бежать.
Пока высаживались десанты, полк Миронова шагал по Маньчжурской равнине. Позади остались трудные перевалы Хинганского хребта, размытые пути и горные потоки. Теперь была ровная грунтовая дорога. Солнце хотя и стояло в зените, но не чувствовалось в нем сухого испепеляющего дыхания. Далеко окрест видны поля, разбитые, разделенные на участки владельцев, засеянные кукурузой, гаоляном, чумизой. Среди них, словно гнездовья, поселения, похожие друг на друга — с узкими улочками, глинобитными фанзами, огороженные такими же глинобитными стенами, за которыми зеленеют огороды.
По дорогам — узким и тесным — в рваной одежонке, босиком идут мужчины и женщины, старые и малые, несут мешки, узлы, корзины. Двигаются двуколки, запряженные осликами, быками, везут домашний скарб. Это жители возвращаются в родные места. Долгое время они скрывались где-то, боясь расправы японцев.
Если бы можно было в этот день окинуть всю Маньчжурскую равнину, то глазу предстал бы гигантский человеческий муравейник, в котором двигались в разных направлениях миллионы людей — гражданских и военных… Советские войска шли к намеченным рубежам, чтобы отрезать пути отступления японцам. А те брели куда попало, стараясь уйти от плена. Но уйти было некуда. Началась повсеместная капитуляция.
В полку Миронова первыми узнали о ней связисты, слушая по своей рации Хабаровск. Полк еще шел, а радостная весть неслась по ротам и взводам. В воздух полетели ракеты, заговорили винтовки, автоматы.