Он добавил в шутку, что готов всю жизнь работать на этой должности, если разрешат.
Я восхищался своим родным краем, а Ли Гван шутил:
— Коль так прекрасно Мангендэ, то я последую туда за тобой вместе со своей семьей, когда будет достигнута независимость страны.
— А как же быть с Чонсоном? Слыхал, что твоя родина Чонсон.
— Родным краем является не только место рождения. Любая местность может стать родиной, если только питаешь к ней привязанность. Впрочем, когда я прибуду туда, помоги мне устроиться учителем начальной школы. Ты, Сон Чжу, будешь директором, а я — учителем.
— Вся беда в том, что противна мне профессия учителя начальной школы…
— Врешь ты. Я слыхал, что ты когда-то учительствовал там. в Аньту али в Гуюйшу. Твой отец тоже долгое время работал учителем.
Наша дружба еще более укрепилась в дни создания отряда особого назначения. Ли Гван пришел в Сяошахэ для встречи со мной сразу же после того, как он организовал в Ванцине такой отряд по нашему совету. В то время наши товарищи в Ванцине испытывали большие трудности в подготовке к созданию Антияпонской народной партизанской армии вследствие враждебных действий Армии спасения отечества против корейских коммунистов и патриотической молодежи. Ли Гван после организации отряда особого назначения не мог определить направление его действий и ломал голову над этим вопросом.
Тогда я высказал ему свое мнение о ряде принципиальных проблем, возникающих в создании единого фронта с китайскими антияпонскими отрядами, и о мерах его осуществления, конкретно обсуждал вместе с ним направление и методы действий его отряда. Ли Гван принял мои предложения чистосердечно.
Моя мать оказала Ли Гвану теплое гостеприимство, от души угощая его кашей из чумизы и гаоляна, супом, заправленным соевой пастой, и салатом из сушеных съедобных трав. А Ли Гван, в свою очередь, глубоко уважал и почитал ее. Родительская любовь моей матери тронула Ли Гвана, а его юношеский задор и простой характер были ей по душе.
Когдамы создали АНПА, Ли Гван находился в Синлунцуне. Мать поднялась с постели, невзирая на болезнь, и посетила партизанский отряд вместе с Чхоль Чжу. Коснувшись рукой винтовки на плече Ли Гвана, она сказала:
— Можно воевать по — настоящему, имея только такую винтовку. Вряд ли можно бить японскую армию оружием Армии независимости, похожим на ножку курицы. У меня гора с плеч при виде нашей армии с винтовками. Как обрадовались бы ваши матери, если бы они увидели вас. Матери проливают горькие слезы, у них болит сердце, когда их дети сваляют дурака, когда они поступают вопреки совести. Но они плачут от гордости, видя сыновей, вставших с оружием в руках на борьбу за отчизну.