- Да, - кивает она. - Правда, все нормально, Гриш. Делай то, что должен.
- Глупости придумывать не будешь? - смотрит на нее настороженно.
- Не буду.
- Ладно. Тогда я поехал, - взгляд на часы на запястье. - И так уже опаздываю. До встречи, Лютик.
Резко оборачивается и вправду уходит. Но только до двери. А там останавливается.
- Черт. Черт. Черт! Не могу!
И, повернувшись и преодолев расстояние между ними в пару шагов, целует ее. А она сама прижимается к нему, вцепившись в ворот его темно-серого пальто.
- Блин, Люська! - чуть позже, губами ей в висок. - Это все твой проклятый белый халат.
- А он-то тут причем? - шепотом ему в шарф.
- Нездоровые ассоциации как результат просмотра немецких документальных фильмов, - со смешком.
Она сначала не понимает, о чем он, а потом стукает его по плечу.
- Гришка! Ты что такое говоришь?! Ужас какой! Я, вообще-то, с детьми тут работаю!
- И слава Богу, - выдыхает он ей в ухо. - Люсь, пни меня, а? Мне уже не просто бежать - лететь надо. А я сам не уйду, чувствую.
- Езжай, Гришенька, - она привстает на цыпочки и целует его в лоб. - Езжай. Все хорошо.
Так безумно раздражавшее в Ларисином исполнении "Гришенька", сказанной Люсей, заставляет внезапно сжаться сердце. Словно нечаянная ласка. Нет, уходить надо, срочно просто.
- Люсь, я как смогу - позвоню.
- Договорились.
_______________
Все-таки хорошо, что он приехал. Во-первых, совершенно заткнулась Тамара Витальевна. Хотя нет, во-первых не это. А то, что она просто была ужасно рада его видеть. И не только... видеть. А во-вторых, в свете последующих дней без него... О, Люся себя хорошо знала. Уж она бы напридумывала, Гриша прав. Накрутила бы себя так, по-своему интерпретируя его молчание, отсутствие его самого и даже звонков от него, что мало бы никому не показалось. В первую очередь, ей самой. А так - просто ждала. Хотя ждать было непросто. Ужасно хотелось позвонить ему, хотя бы голос услышать. Люся с трудом себе представляла, чем он там конкретно занят. Но было четкое ощущение, что она со своим звонком может быть очень, ну вот совершенно некстати. Поэтому терпела. Он же сказал: как смогу, позвоню. Значит - позвонит.
И он позвонил как раз в обеденный перерыв в четверг. Голос очень усталый, несмотря на то, что бодрится.
- Лютик, как ты?
- Да я-то нормально, как обычно. А ты, судя по голосу, на последнем издыхании?
- Ооох... Когда я умру от цирроза печени, запомни меня молодым и красивым.
- Да? А я тебя таким видела? - она пытается шутить, но собеседник, похоже, даже чувство юмора пропил.
- И ты туда же? - драматическим шепотом.