— Правильно, Камилла, потому что всем известно, что перед тем, как создать тебя, Бог продрых семнадцать часов и был в отличной форме. Весь день он прилежно и с упоением собственноручно лепил тебя.
Камилла улыбнулась:
— А ты, Адриан, каким был Бог, когда создавал тебя?
— Вечером Он крепко набрался с приятелями — Рафаилом, Михаилом и Гавриилом. Эту байку мало кто знает.
— Могло получиться нечто потрясающее!
— Нет, после этого у Него руки тряслись. Поэтому я такой и вышел — расплывшийся, несуразный и блеклый.
— Теперь понятно.
— Да, видишь, как все просто.
— Я пойду немного пройдусь, Адриан.
— Может, не надо?
— А ты что предложишь?
— Скрути его.
— Не люблю давить на людей, это не проходит для них бесследно.
— Ты права. Меня однажды самого скрутило.
Камилла кивнула.
— Ты должен мне помочь. Позвони мне завтра, когда он будет на работе. Я зайду домой, сложу вещи.
Камилла взяла третью бутылку и немного отпила.
— Куда ты отправишься?
— Не знаю. Ты знаешь какое-нибудь место?
Данглар указал на свой лоб.
— Да, — усмехнулась Камилла, — но ты-то старый философ, а я далеко не так мудра. Адриан?
— Что?
— Что мне с ним делать?
Камилла протянула руку и показала пушистый комочек. Это и правда оказался котенок.
— Он сегодня увязался за мной. По-моему, он хотел мне помочь. Такой маленький, зато умный и гордый. Я не могу его взять с собой, он такой хрупкий.
— Ты хочешь, чтобы я о нем позаботился?
Данглар поднял котенка за шкирку, осмотрел и растерянно опустил на пол.
— Лучше бы ты осталась, — сказал он, — ему будет тебя не хватать.
— Котенку?
— Адамбергу.
Камилла допила третью бутылку и осторожно поставила ее на стол.
— Нет, — ответила она. — Он и без меня проживет.
Данглар не стал ее уговаривать. После потрясения всегда полезно попутешествовать. Он присмотрит за котенком и будет хранить о ней такое же нежное и прекрасное воспоминание, как сама Камилла, только, разумеется, не такое роскошное.
— Где же ты переночуешь? — спросил он.
Камилла пожала плечами.
— Оставайся здесь, — решил Данглар, — я постелю тебе на кушетке.
— Не беспокойся, Адриан, я так прилягу, не хочу снимать ботинки.
— Почему? Тебе же будет неудобно.
— Ничего. Отныне я буду спать не разуваясь.
— Но они же грязные, — возразил Данглар.
— Лучше быть наготове, независимость важнее.
— Камилла, ты знаешь, что громкие слова еще никого не спасали?
— Да, это я знаю. Глупо, но иногда так и тянет на красивые слова и словечки.
— Ни словами, ни словечками дела не поправить, а уж одиночеством тем паче.
— Тогда чем? — спросила Камилла, снимая ботинки.
— Здравым смыслом.
— Ладно, — ответила она, — придется его себе прикупить.