— Не думаю, что я так стар, как ты, Жан-Поль. Жизнь у тебя была, по всей видимости, нелегкая. Мне жаль, — мягко добавил он. — Гизела этого не хотела.
— Мне не нужно твоей жалости, старик.
— Считай это замечанием по ходу, вовсе не жалостью. — Томас чувствовал усталость, поэтому тяжело опирался на старый, видавший виды зонтик. — Так она не собирается отдавать тебе камни?
Глаза Жана Поля — такие подозрительные, а некогда полные жажды жизни, огня доверия — сузились, пока он обдумывал вопрос Томаса.
— Я даже не виделся с ней.
— Я тебе не верю, Жан-Поль, — спокойно произнес Томас, адресовав ему слабую, полную сочувствия улыбку. — Ты никогда не умел лгать. Может быть, если бы ты признал это много-много лет назад, то избавил бы себя — и других — от ненужных мучений.
— А ты? Подумай, от скольких мучений избавился бы ты если бы бросился в Средиземное море вместо Гизелы!
Томас внимательно посмотрел на него.
— Ты прав.
Жан-Поль сжал кулаки.
— Мне нужны Камни Юпитера, так и знай старик. Больше мне ничего не нужно. Они принадлежали Гизеле, и я намерен получить их назад. Не пытайся мне препятствовать.
— Ты ее не одолеешь. И тебе первому это известно.
— Я не собираюсь одолевать ее.
— Играешь с огнем, Жан-Поль, — сказал Томас обманчиво мягким тоном. Он редко говорил так серьезно. — Ты играл с огнем тридцать лет назад и обжегся, и вот опять повторяешь ошибку. Господи, пора, наконец, забыть об этих камнях и жить так, словно их никогда не существовало.
Француз шумно вздохнул не спуская глаз с Томаса, и предпринял новый заход, изменив тактику:
— Абигейл сказала, что их у нее нет.
Томас пожал плечами:
— Возможно, она говорит правду.
— Нет, — тихо проговорил Жан-Поль. — Ей неведомо, что такое правда. Однако я пришел к тебе не за тем, чтобы получить твое одобрение моих поступков. Я знаю, что Джед Слоан в Бостоне, и твоя внучка тоже. Скажи им, чтобы убирались с моей дороги. И ты убирайся. Дай сделать то, что я задумал.
— Ах, Жан-Поль… — вздохнул Томас, уступая. Он протянул руку своему более юному собеседнику, но Жерар отошел в сторону, словно убоявшись дружеского жеста. — Я совершил немало страшных ошибок. Я вел себя самонадеянно и глупо, но как и ты, я никогда не думал, что мои решения будут иметь столь негативные последствия. Жан-Поль, не повторяй моих промахов.
— Возвращайся к своим книгам, старик. Я все сказал.
— Если понадобится, я сумею тебя остановить, — негромко произнес Томас.
Француз расхохотался, и в наждачном, надтреснутом смехе послышалась не угроза, а, скорее годы страданий.
— Попробуйте, месье Блэкберн. Вперед.