Даже ласточки прекратили беспорядочное кружение в голубом небе. Как только бог ответит утвердительно, тишину разорвут приветственные возгласы Рамзесу.
Подкупленные сирийским купцом самые сильные несущие переглянулись и попытались сделать шаг назад.
Напрасно.
Они подумали, что их собратья оказывали временное сопротивление, поэтому удвоили энергию, которая окажется решающей.
Но странная сила мешала им продвигаться. Ослепленные светом, исходящим от наоса, они отказались от борьбы.
Бог Амон одобрил решение своего сына Рамзеса, веселье могло начинаться.
Это был он.
Слегка сгорбленный, с седеющими волосами, но с тем же проницательным взором, он, Хаттусили, закутанный в плотный шерстяной плащ, чтобы бороться с ощущением холода, которое не покидало его ни зимой, ни летом, он, глава воинственного народа, главнокомандующий хеттскими войсками, но также и участник переговоров о мире; он, Хаттусили, неоспоримый властитель горной страны, впервые ступил на землю Египта в сопровождении двух женщин, своей жены Путухепы и испуганной молодой хеттской принцессы.
— Это невозможно, — прошептал император хеттов, — совершенно невозможно… Нет, это не Египет.
Однако он не бредил: к нему действительно приближался Рамзес Великий, чтобы обнять его.
— Как поживает мой брат Хаттусили?
— Старею, мой брат Рамзес.
Бегство Урхи-Тешшуба, ставшего отныне врагом Египта и Хеттской империи и разыскиваемого за убийство, устранило все препятствия для официального визита Хаттусили.
— Нефертари порадовалась бы этому знаменательному событию, — сказал Рамзес Путухепе, великолепной в своем длинном красном платье и золотыми египетскими украшениями, подаренными ей Рамзесом.
— Все путешествие я не переставала думать о ней, — призналась императрица. — Как бы долго ни продолжалось ваше царствование, она останется для вас единственной Великой Супругой.
Слова Путухепы сгладили все дипломатические трудности. Пи-Рамзес, залитый ярким светом, был празднично настроен; сверкающий бирюзовый город принял тысячи сановников, прибывших из всех городов Египта, чтобы присутствовать при прибытии хеттского императора и на многочисленных церемониях, предусмотренных в его честь.
Красота и богатство столицы ослепили императорскую чету. Зная, что бог Амон дал разрешение Рамзесу пригласить их в Египет, население оказало восторженный прием именитым гостям. Стоя рядом с Фараоном на колеснице, запряженной двумя лошадьми, Хаттусили нге переставал удивляться.
— Мой брат не пользуется личной охраной?
— Моя личная охрана начеку, — ответил Рамзес.