— Павел Алексеевич! Садитесь-ка в машину.
— Добрый вечер, Антон Аркадьевич.
— Прошу вас побывать в управлении и распорядиться по поводу одного важнейшего приказа, — озабоченно сказал генерал. — Он в секретной части. Там вас ждут. Я послал за вами, но у вас удивительная способность самому появляться там, где вы непременно нужны.
У Большого дворца генерал вышел из автомобиля.
— Пока я буду в ставке, шофер отвезет вас в управление. Да, позвоните Танюше. Она спрашивала вас.
Наумов поехал в управление. Ему не терпелось поскорее узнать, что содержится в этом «важнейшем приказе».
В управлении его уже ждали. Офицер секретной части принес приказ с резолюцией Домосоенова: «Полковнику Наумову. Незамедлительно к исполнению». Поставлена подпись, дата, часы. Прочел — и задумался. В боевом распоряжении приказывалось отгрузить в Керчь и в Феодосию огромное количество вооружения и боеприпасов. «Вот оно, начинается. Два портовых города. Значит, войска генерала Улагая будут грузиться сразу в двух портах». Наумов знал емкость каждого из них, и ему сразу стало ясно, что готовится к погрузке крупная группировка войск.
«Видимо, это имел в виду Трахомов, когда говорил: „Все, что я навертел, утверждено“. Он знает, но, к сожалению, не носит план в кармане».
Тихий зуммер телефона не сразу привлек его внимание.
— Алло, слушаю вас, — сказал он тоном, в котором ясно слышалось нетерпение крайне занятого человека.
— Павел Алексеевич? — услышал он голос Тани и почувствовал, что его суровая деловитость мгновенно испарилась.
— Да-да, Танечка. Я только что хотел позвонить вам.
— Мне нужно поговорить с вами, Павел Алексеевич. Это очень важно. Вы можете встретить меня?
— Сейчас выхожу.
…Вдоль улицы тянулись желтые пятна газовых фонарей. В небе ярко светились мерцающие россыпи звезд, воздух был напоен солоноватой свежестью моря и ароматом лесных отрогов ай-петринской Яйлы.
Некоторое время они шли молча. Таня сосредоточенно смотрела прямо перед собой, как бы собираясь с мыслями.
Ей хотелось сказать ему прямо, что представился счастливый случай уехать на Северный Кавказ, а потом удрать домой. «Боже мой, папа, наверное, послал запросы во все уголки мира о без вести пропавшей дочери. И если бы он узнал, что его дочь — белогвардейский врач… С ума сойти можно. Бежать, бежать, бежать… Но разве скажешь об этом Павлу Алексеевичу?..»
Она глянула на него сбоку, не поворачивая головы. «Надо решиться и поговорить с ним откровенно. Будь что будет».
— Павел Алексеевич, мне предложили новое назначение на должность эпидемиолога «Армии возрождения»… — растерянно сказала она. — У меня такое состояние… Просто ума не приложу.