И, не дожидаясь разрешения, он зашёл в кабинет. В его руках был серенький скоросшиватель.
Лидия Петровна с интересом прищурилась:
— Ну давай, тимуровец — порадуй пенсионерку!
Фролов, одетый, как всегда с иголочки, раскрыл папку.
— Вот всё, что выдал главный налоговый компьютер на нашего парня, — Борис аккуратно разложил на столе четыре ксерокопии.
— Не густо, — сказала Афанасьева, одевая очки. Но потом передумала: — Читай уж. А то пропущу ещё чего важное по старости-то лет.
Борис Юрьевич очень чётко, выговаривая слова, как дежурный вожатый на пионерской линейке, стал читать:
— Карытин Виктор Павлович. Одна тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения.
Разведён. Детей не имеет. В тысяча девятьсот девяностом году закончил Симферопольский государственный университет по специальности «физика». По окончании учёбы на место распределения не прибыл. Через полгода зарегистрировался как частный предприниматель. Около двух лет имел небольшой продовольственный магазин. В двухтысячном году продал его и уехал в Москву. С учёта в налоговой инспекции и в пенсионном фонде снялся…
Борис виновато пожал плечами и закончил:
— А потом, собственно, про него и неизвестно ничего…
Но увидев презрительное выражение лица своей начальницы, поспешил добавить:
— Есть ещё факс из Киева. От нашего охранника в консульстве. Здесь фотография с его американской визы. И копия анкеты.
Лидия Петровна опять одела очки и взяла листок с фотографией. Она была плохого качества. Но на чёрно-белом изображении вполне разборчиво прорисовывались широко посаженные глаза молодого мужчины и упрямый подбородок, очерченный небольшой аккуратной бородкой.
Она прокомментировала:
— Да уж… Фрукт… Но сразу видно, что не дурак. И своего так просто не отдаст. Ты вот что, Боря. Эту физию срочно по факсу в Севастополь Глебу! И менту своему скинь — пусть ознакомится. Все посты ДАИ, он, конечно, напрячь не сможет — кишка тонка. Но на те, что при въездах в крупные города — пусть кинет ориентировку. В связи с угоном там, или ещё придумает что-нибудь…
Борис, кивнув направился к выходу. Возле самой двери он обернулся и сказал:
— И ещё. Мне один наш человечек звонил сейчас с Севастопольского поста ДАИ. Интересующая нас машина в город не проходила. Ни вчера, ни сегодня.
И он осторожно прикрыл за собой дверь.
Лидия Петровна опять вгляделась в фотографию и призадумалась.
«Не проходила… Хм-м-м… А должна была бы. Значит, мальчуган наш, почуяв неладное, скинул машину в какой-нибудь отстойник. Или просто на стоянке где-нибудь бросил. И добирался на перекладных. На такси, например… С его-то бабками двадцать тысяч — не деньги».