Улица Лесная расположена на границе города и лесного массива. Точнее, по утверждениям краеведов, тут раньше был лесной массив. Но уже лет пятнадцать он активно осваивается населением. Первое время там строили дачи, а потом уже и коттеджи. Причем получить участок в этом районе дело чрезвычайно хлопотное и дорогостоящее. Зато дачки просто загляденье!
И живут в них всякие разные генералы, представители номенклатуры, заслуженные работники всех отраслей (большей частью директора) промышленности и представители науки. Дачи строились добротными и основательными. Многие хозяева, выйдя на пенсию, поселялись там, оставляя городские квартиры своим детям и внукам.
Дом четырнадцать был очень красивым и каким-то чересчур европейским. Двухэтажный кирпичный особняк, обнесенный кованой оградой, с мансардой и мезонином поражал своим размахом даже мое воображение. Мансарда, вероятнее всего, была перестроена из чердака позже, потому что по последней моде отделана сайдингом. Сбоку дома имелась пристройка из серого кирпича, в которой я опознала гараж. Пластиковые окна во всем доме, кроме первого этажа, были наглухо закрыты. Там же, на первом этаже, везде горел свет. Я, придумывая на ходу причину моего появления здесь, толкнула чуть приоткрытую калитку и ступила на расчищенную от снега дорожку. Едва я достигла крыльца, как дверь распахнулась, и навстречу мне, чуть не сбив с ног, вылетел молодой человек в синем свитере и черных габардиновых брюках. Темные волосы были аккуратно зачесаны назад и густо набриолинены. Большие, чуть навыкате влажные глаза зло сверкали.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась я. — Скажите, пожалуйста...
— Сволочь, — пробормотал он, минуя меня и направляясь к гаражу.
Через минуту ворота гаража автоматически распахнулись, и оттуда выехал огромный джип «Чероки». За рулем мелькнуло искаженное злобой лицо парня.
— Надо же, какой невоспитанный, — покачала я головой и вошла в дом.
Вешалка в прихожей, отделанной дубовыми панелями, была забита верхней одеждой. Овальное зеркало по традиции занавешено черной тканью. На пороге появилась молодая девушка с заплаканными глазами. Она молча приняла у меня шубку и скрылась в боковой двери, которую я и не разглядела. В таких домах разуваться не принято, и я, не обращая внимания на свои мокрые следы, прошла туда, откуда доносился приглушенный гул голосов. В огромном зале, где, на мой взгляд, запросто можно было устраивать правительственные приемы, в центре стоял большой стол, накрытый белоснежной скатертью. За столом сидело человек сорок народу. Хрустальная люстра, способная украсить и Большой театр, бросала блики на столовое серебро и тончайший фарфор, многократно отражалась от драгоценностей присутствующих здесь дам. Я застыла на пороге, пораженная этим великолепием. Рядом неожиданно возникла та же девушка, которая встретила меня в прихожей.