— Не знаю. — с трудом произнес я — Но в тюрьму?
— Адекватно. Он получит то, что заслужил.
Я покачал головой. Родион, поджал губы в ответ на это. Завелся, и мы снова поехали. Его руки, были слегка присогнуты в локтях, расслаблены.
— Не так уж и легко убить человека. Что ты думаешь, после смерти?
— Никогда не задумывался.
— Гаррисона читал?
Я опять покачал головой.
— У него хорошая фраза есть. «Из небытия мы выходим, и уходим в небытие». Это из Стальной крысы. Уже достаточный повод, чтобы задуматься о убийстве.
— Все равно. — во мне играло упрямство, крохи юношеского максимализма.
— Ты спец по Объектам. Вот их и суди. А люди — это люди. Хорошие, добрые, злые. — Родион помолчал. И добавил, несколько кощунственную, для того момента, фразу — Человек тем и прекрасен, что он поразительно разный.
Ответить не представлялось возможным. Горло свело. Хотелось сглотнуть, но нечем. Родион, не говорил более ничего.
Я пытался думать. Он зря говорил мне все это. Я не то хотел сказать. Трудно даже самому понять — что хотелось выразить. Мне показалось, что тюрьма была бы недостаточным наказанием для собачника. С другой стороны, предложить ничего иного, я не мог. Да и кроме того, после слов Родиона, у меня в голове возникла поганенькая мыслишка: а окажись жизнь Павла Павловича в моих руках, что бы сделал я? Отправил бы в тюрьму? Убил бы? Придумал нечто более изощренное? И если первые два вариант можно понять — то придумай я что-то ужасное, дабы он пережил то, что пережили его жертвы, то чем я был бы лучше этого маньяка?
Поэтому, вполне адекватной мерой, показалось заключение в тюрьму. От этих раздумий воняло гнилью, и поганью.
Прежде всего потому, что совершенно невозможно оказалось взять в толк: сохранил бы я ему жизнь исходя из высоких убеждений, или же из-за банального страха и нерешительности.
День прошел. Провел я его дома, не выходя из комнаты, кроме как за совсем уж насущными делами. Очень сладко было засыпать, уже через несколько минут после выхода из машины. Я даже не стал особо раздеваться, и расстилать диван, так, поскидывал одежду, и уснул.
И мне даже не снились кошмары.
Хотя, настроение все равно было отвратительное, поутру. Я проснулся, с ощущением тоски на душе. Оно не отпускало. Подобное, я ощущал лишь на первом курсе, будучи на волосок от вылета. Точно так же, дни и недели, были наполнены тоской. Чашка тоски, вместо кофе по утрам. Не бодрит. Хотя, спать тоже не хочется.
Я проснулся с ощущением тоски на душе. Медленно рассветало за окном. Солнечного света, не хватило бы, захоти я прочесть книжку. Хотя, я уже давно не читал с бумаги. Если не считать распечаток с информацией.