12 апреля в Петербургское охранное отделение поступил запрос из Департамента полиции, в котором сообщалось:
«Вследствие сообщенных Вашему Высокоблагородию начальником Бакинского охранного отделения… сведений о члене центрального комитета Российской социал-демократической партии Иосифе Джугашвили, выбывшем сего апреля из Баку в Петербург, департамент полиции просит Вас уведомить, прибыло ли названное лицо в столицу, присовокупляя, что Джугашвили подлежит аресту… как лицо, принадлежащее к Российской социал-демократической партии».
Так что шансов долго оставаться на свободе у Кобы не было.
«В пятый раз» бежал Коба — и восклицательный знак Радзинского. Здесь, скорее всего, архивариус выражает недовольство мужеством Кобы. Следует заметить, что к этому времени в Нарымском крае действовали два бюро содействия побегам — эсеровское и эсдековское. Поэтому побег прошел удачно.
Радзинский:
«В делах Департамента полиции есть телеграмма: „Джугашвили бежал из Нарымского края… намерен направиться к Ленину на совещание. В случае обнаружения наблюдения просьба задержать не сразу, лучше перед отъездом за границу“… Но почему-то ему опять разрешают благополучно переправиться через границу!»
Сталину путем различных ухищрений удается выскользнуть за границу, но архивариус приходит к выводу, что «ему разрешили» это сделать. Логично предположить, что «разрешению», согласно Радзинскому, предшествовало заявление Сталина в Департамент полиции, которое и было благосклонно удовлетворено. А ведь архивник мог даже написать, что Департамент полиции санкционировал зарубежную командировку Кобы, получив от того твердое обещание представить охранке подробный отчет о поездке.
Радзинский:
«Он направляется сначала в Краков к Ленину, потом в ноябре преспокойно возвращается в Петербург, чтобы уже в конце декабря… вновь беспрепятственно вернуться в Краков на февральское совещание ЦК. И при этом у него нет заграничного паспорта! Но как? Как все это удалось?»
Радзинский решил рассказать нам о жизни и революционной деятельности Сталина, не имея ни малейшего представления о внутренней жизни России, ее отношениях с другими странами, о порядке пересечения государственных границ, о паспортном режиме в России и сопредельных с ней государствах. Ничего не соображая в этих вопросах, он издает вопль: «Но как? Как все это удалось?»
Еще 18 апреля 1912 года Сталин написал письмо С. Берильскому в Париж, Рю С. Жан, 268, в котором спрашивал:
«Просьба сообщить о том, как относятся за границей к беспаспортным. Дорогой товарищ. Мне необходимо выехать до 25 апреля. Мне очень важно знать, можно ли и как пробраться в Париж, избежав при этом требований паспорта от иностранной полиции, не имея этого паспорта совсем. Пробираясь через Финляндию, вопрос о русской полиции можно решить. Но интересно знать, как относятся к этому документу австрийцы, немцы, англичане, французы. Можно ли у них проскользнуть вообще, а в данном случае через Лондон, через пристани. Каковы у них обычаи на вокзалах и пристанях…»