„Кажется, никогда еще не переживал такого ужасного положения. Деньги все вышли, начался какой-то подозрительный кашель в связи с усиливающимся морозом (37 градусов холода), — пишет он думской фракции большевиков. — Нет запасов ни хлеба, ни сахара, здесь все дорогое, нужно молоко, нужны дрова… но нет денег. У меня нет богатых родственников или знакомых, мне положительно не к кому обратиться. Моя просьба состоит в том, что если у фракции до сих пор остался фонд репрессированных, пусть она… выдаст мне… хотя бы рублей 60“».
Отчаянные письма Сталина Радзинский называет «жалобными»! Именно в таких, тщательно подобранных эпитетах драматург демонстрирует свою подленькую натуру. «Жалобные письма»! Действительно, чего жаловаться?! Хлеба у него, видите ли, нет и сахара. Нормальная житейская ситуация для ссыльного революционера. И молоко ему подавай! Революции нечего было устраивать!
Радзинский:
«Пишет он и в семью Аллилуевых. Услышав о его бедственном положении, они тотчас выслали ему деньги».
А здесь мы вынуждены снять шляпу перед литературным «мастерством» архивариуса, позволяющим ему искусно вводить читателя в заблуждение, проще говоря, лгать. Из этого фрагмента следует, что семья Аллилуевых узнала о бедственном положении Сталина из его письма и «тотчас выслали ему деньги». Но ведь этого не было! Не просил Сталин у Аллилуевых денег, зная об их тяжелом материальном положении. Аллилуевы узнали об его нужде из других источников и действительно прислали ему небольшую сумму. Получив деньги, Сталин в своем письме даже упрекнул их за это, и Радзинский вынужден привести цитату из этого письма:
«Прошу только об одном: не тратьтесь на меня, вам деньги самим нужны, у вас большая семья… Я буду доволен и тем, если вы время от времени будете присылать открытые письма с видами природы… В этом проклятом краю природа скудна до безобразия, и я до глупости истосковался по видам природы, хотя бы на бумаге».
Радзинский:
«Все это время Ленин не раз поднимал вопрос: как помочь Кобе бежать? Но отчего сам Коба не попытался бежать? Он, который столько раз бежал из всех ссылок, конечно же, должен был бежать из этой — самой ужасной… Ничего подобного!»
Практически все серьезные исследователи сталинской биографии пишут о подготовке Сталина к побегу из места последней ссылки, с. Костино, несмотря на все организационные и климатические препятствия. Все же Туруханский край это не Подмосковье, и даже не Вологда. Предположим, что Радзинский не разбирается в особенностях климатических условий в различных районах России, но почему он не взял в школьной библиотеке учебник географии? Из него он бы узнал, что в Туруханском крае единственным видом транспорта был пароход, пару раз в год ходивший по Енисею. Зимой можно было прокатиться по обледенелому Енисею на собачках, но для побега это не годилось, поскольку проехать незаметно мимо застав было невозможно.