А в остальном никаких противоречий с работами других историков у Радзинского нет.
Да, много пил Виссарион Джугашвили! И что, это как-то отразилось на привычках, пристрастиях Сталина? Разве Сталин стал пьяницей, как кумиры драматурга — Ельцин и прочие бурбулисы?
Да не это важно! Главное для Радзинского — оставить у читателя впечатление, что отец Сталина был нехороший человек! Выпивал не в меру и как-то уж очень «мрачно», а выпивать надо весело — это вам любой архивариус подтвердит! И был «низколоб» к тому же! В общем, не образец! Далеко не образец!
Для матери Сталина архивник подобрал следующие слова:
«Кэкэ миловидна, со светлой кожей, покрытой веснушками. Она была религиозна, знала грамоту и любила музыку.
Супруги были весьма различны.
Первые годы после замужества Кэкэ исправно рожает, но дети умирают. В 1876 году в колыбели умирает Михаил, затем Георгий. Мертвые братья Сосо… Природа будто противится рождению ребенка у мрачного сапожника».
Ничто не ускользнет от пристального взгляда Радзинского. Обычно, описывая женскую красоту, которой наделена любая женщина, художник обращает внимание на глаза, взгляд, улыбку, осанку и другие детали. Все это можно сделать, глядя на фотографии красивой женщины Екатерины Джугашвили.
Но наш знаток женской красоты счел необходимым обратить внимание читателя лишь на «кожу, покрытую веснушками».
И тут же впал в мистику, сообщая о преждевременно умерших братьях Сосо. «Мертвые братья Сосо…» — зловеще шипит Радзинский, ставя многозначительное отточие. Этот историк как будто не знает о страшной детской смертности в царской России, о болезнях, уносивших в мир иной детишек, причем не только из бедных семей.
«Природа будто противилась рождению» Сосо — вот причина смерти первенцев Кэкэ. Очень страшно и таинственно!
На наш взгляд, природа не только не «противилась» рождению маленького Иосифа, она ждала именно его — будущего бескорыстного Вождя народов России. А «противилась» природа рождению как раз нашего архивника Радзинского, которого его мать родила почти в 60-летнем возрасте при 50-летнем отце.
И, видимо, не зря противилась. Поэтому нам и приходится разгребать кучи лжи, наваленные Радзинским.
Вот, например, как наш архивариус представляет читателю героя грузинского эпоса Амирана:
«В Гори около развалин замка лежал странной формы камень — огромный круглый шар. Народная легенда связывала его с гигантом Амираном, который играл этим камнем, как мячом. Амиран — герой кавказского варианта легенды о Прометее. Но он был злым Прометеем, демоном разрушения — и боги приковали его цепью в вершине Кавказа. В Гори был древний обычай: в одну из ночей все кузнецы стучали по наковальням — чтобы не ушел со скалы в мир этот страшный дух разрушения.