Радзинский:
«30 июля 1903 года в Брюсселе сбылась мечта Ленина…
На съезде председательствовал Плеханов. Но с первых же заседаний Ленин начал раскалывать не успевшую родиться партию. С группой молодых сторонников он пошел против тогдашних авторитетов русского социализма — потребовал жесткой централизованной организации (наподобие религиозного ордена) с беспощадным внутренним подчинением. Плеханов и Мартов пытаются отстоять хотя бы видимость свободы дискуссий. Но Ленин неумолим».
Листая бредовое сочинение Радзинского, невольно задумываешься: ну зачем ему перо? Раскраивал бы жилетки, часы ремонтировал бы, что ли. Как же был прав Куприн, с презрением и гневом делясь с Батюшковым мыслью о том, что каждый еврей в России считает себя русским писателем, не имея ни таланта, ни способностей!
Ну что написал этот «русский писатель» Радзинский? С чего он взял, что Ленин стал «раскалывать» съезд? А почему не Плеханов с Мартовым? Что это за фраза из лексикона уголовников — «пошел против авторитетов»? Что означает «свобода дискуссий»? Дискуссия сама по себе предполагает обмен мнениями, суждениями. И никакая свобода дискуссиям не нужна. Радзинский, видимо, имел в мыслях не «свободу дискуссий», а возможность или необходимость их проведения, но выразить эту простую мысль ему не удалось…
Ладно, дополним немного «историка».
Сталин горячо поддержал Ленина и выразился твердо и недвусмысленно:
«Эти господа — Роза, Каутский, Плеханов, Аксельрод, Вера Засулич и знакомые. Они не могут „изменить“ друг другу. Защищают друг друга так, как члены клана патриархальных племен защищали друг друга, не входя в рассмотрение виновности или невиновности родственника. Именно это семейное „родственное“ чувство помешало Розе объективно взглянуть на партийный кризис… Этим же, между прочим, объясняются некоторые недостойные поступки Плеханова, Каутского и других… Скажешь, это дело Ленина, но я с этим не могу согласиться, так как критикуемые взгляды Ленина — не собственность Ленина, и их искажение касается других партийцев не меньше, чем Ленина. Конечно, Ленин лучше других мог бы выполнить эту задачу…».
Сталин говорит о недопустимости для рядовых членов партии оставаться в стороне при обсуждении принципиальных вопросов, т. е. принимать активное участие в дискуссиях, о которых вроде бы скорбит Радзинский.
Радзинский:
«После съезда во всех провинциальных комитетах началась непримиримая борьба между большевиками и меньшевиками — борьба за власть над партией… В 30-е годы Коба окончательно завершит эту борьбу, истребив в лагерях последних революционеров-меньшевиков».