— Много ли, однако, встречалось вам дегенератов среди преступников? Да и вообще биологическая сущность личности — не определяющее начало. Дайте-ка мне эти фотографии — их нужно показать Ясеневу. Сестра его не звонила сегодня?
— Нет, Олег Владимирович.
— Хотел бы узнать и ваше мнение? — обращается Черкесов к майору Платонову — эксперту-криминалисту.
— Размышляю пока, — произносит Платонов, — потому и не тороплюсь.
Черкесов знает, что Платонов слов на ветер не бросает и, прежде чем придет к какому-либо заключению, взвесит все не один раз.
— Одно только несомненно, Олег Владимирович, — задумчиво продолжает майор, — запись на этой ленте велась не нашим магнитофоном. Скорее всего это западногерманский портативный «Грюндиг».
— А отсюда вывод…
— Нет, пока никаких выводов…
— Согласен с вами, не будем торопиться. Ну а как у нас дела с поиском такси, Федор Васильевич? — обращается Черкесов к Глебову. — Подключили к нашей группе еще кого-нибудь? Начальство обещало ведь.
— Да, подключили двух лейтенантов. Прямо из милицейской спецшколы. Им я и поручил поиски шофера такси. Но пока никаких результатов.
Капитан Черкесов смотрит на часы — рабочий день в райотделе давно уже окончен.
— Пора по домам, — говорит он своим коллегам. Но сам остается еще на несколько минут.
«А что, если съездить к Ясеневым?» — мелькает неожиданная мысль.
И, не раздумывая более, он едет к себе, переодевается в штатское. От его дома на Большой Грузинской до улицы Герцена, на которой живут Ясеневы, недалеко. Черкесов не торопясь идет к ним пешком, но думает почему-то не о Михаиле, а о Валентине.
«Дома ли она сейчас? Должна быть дома — вечером она Михаила одного не оставит…»
— Знаете, я почему-то ждала вас сегодня, — открывая Черкесову дверь, простодушно признается Валентина.
— Значит, я могу не считать себя незваным гостем? — шутит капитан. — Ну а как наш больной?
— Днем чувствовал себя неплохо, а к вечеру захандрил. Вернулись прежние страхи…
— Ну, что ты все из меня какого-то неврастеника делаешь? — обиженно произносит Михаил, выходя из своей комнаты. — Добрый вечер, товарищ капитан! Или, может быть, мне полагается гражданином капитаном вас называть?
— Называйте меня лучше Олегом Владимировичем, — улыбается Черкесов. — Да, взгляните-ка на эти фотографии.
Михаил внимательно всматривается в лица, снятые крупным планом, а Валентина удивленно восклицает:
— Одного я знаю! Это нашей соседки Верочки поклонник!
— А мне никто из них незнаком, — разочарованно возвращает фотографии Михаил.
— А какой же из них Верочкин поклонник? — любопытствует Черкесов, повернувшись к Валентине.