В одно прекрасное утро Вика шила штору возле окна – и вдруг отложила шитье в сторону. Встала. И поехала к Лизе. Она торопилась, как будто боялась опоздать.
Дверь отворила Володина мама.
– А! – вскрикнула мама, будто в нее воткнули вилку. – Боже мой!
Лиза вышла в холл и вдруг кинулась к Вике, прижалась всем телом и даже лицом и коленками.
Вика боялась шелохнуться. Она знала, что ауты ни с кем не хотят общаться, избегают контакта. И этот Лизин рывок – это рывок из болезни.
Мать зарыдала в голос, обхватив голову руками, как будто удерживала эту голову на месте.
– Ты останешься с Лизой? – спросила Лиза и подняла голову.
– Нет. Я уйду, – честно сказала Вика.
– А я?
– Идем со мной. Хочешь?
– Хочу, – сказала Лиза.
Из недр квартиры появился Владимир в пижаме.
– Папа, можно я уйду жить к Вике? – попросила Лиза.
Мать и Владимир переглянулись.
– Куда она пойдет? Что за глупости? – пробормотал Владимир. – Оставайтесь вы здесь. Почему вы сбежали? Мы вам мало платили? – Он в упор смотрел на Вику.
– Дело не в деньгах.
– Мы с вами плохо обращались? Вы обиделись?
– Просто у меня своя жизнь. Я выхожу замуж. У меня жених…
– Какой еще жених? – отказалась верить старуха.
– Обыкновенный. Чуваш. – Вика не хотела называть его должность. Милиция – это не престижно. А чуваши сидят и в Думе.
– Чуваш – это татарин? – спросила старуха.
– Православный татарин, – уточнил Владимир. – Когда стали силой насаждать христианство, чуваши покорились, а татары нет.
– Вот видишь! – заорала мать. – Чуваш сразу понял, какой он нашел клад! А ты куда смотрел? На своих метелок? Они умеют только выкачивать из тебя деньги. Им нужно только удовольствие, а твой больной ребенок им не нужен. А ведь она тебя любила! Она нюхала твои подушки. Я видела. Ты ей платил, но она работала бы и без денег, потому что она любила тебя и любила Лизу.
– Мама! Неудобно при человеке говорить «она». Это невоспитанно.
– В твоей жизни было ВСЕ. Но не было ДОБРА. А это самое главное! Это и есть любовь!
Старуха зарыдала, но иначе, чем всегда. Глубже и безнадежнее.
– Не надо плакать, – попросила Вика.
– Что с ними будет, когда я умру? Ему уже сорок. У него язва. И Лиза…
– Мама, перестань! – расстроился Владимир. – Ну хочешь, я женюсь на Вике.
– Хочу! – вскрикнула старуха.
– Пожалуйста… Я все равно ни на ком не собираюсь жениться. Пусть паспорт окажется занят. Будут меньше приставать.
– Вот видите! Он делает вам предложение! – вскрикнула бабка.
– Это не считается, – не зачла Вика.
– Почему не считается? – удивился Владимир. – Я делаю вам предложение.
– Но вы в пижаме…