– Как дела, хорошо? – прошептал кто-то по-французски, поднимая девушку на ноги.
С губ у нее сама собой сорвалась строчка из стихотворения Бодлера, что вертелась в голове во время полета.
– Дыханье ветра, – произнесла Лизетта на родном языке.
– С крыл безумья, – отозвался незнакомец, поднимая взгляд на шум промчавшегося над головой самолета.
– Анжелина, – представилась она, проворно собирая парашют.
– Добро пожаловать в Прованс.
Девушка улыбнулась во мгле.
– Как вас зовут?
– Фрелон. – Шершень . – Простите за агентурную кличку. Фосиль настаивает.
Фосиль . Серп. О нем велись разговоры в штаб-квартире: он будет ее passeur – провожатым с юга на север. Однако сперва надо связаться с руководителем подполья по кличке Роже – он пользовался безупречной репутацией в Южной Франции. А потом вступить в контакт с «врачами», крупнейшей подпольной сетью во всей Франции. Эта сеть базировалась вокруг Парижа. Контактный человек носил агентурное имя Просперо. Несколько месяцев назад Лизетта путалась во всех этих прозвищах. Теперь они осели у нее в голове.
– Мне надо встретиться с Роже.
– В следующей деревне.
– Вы его знаете?
– Прекрасно знаю, – заверил Фрелон, помогая отстегнуть парашют.
– А Фосиля? – поинтересовалась она, выбираясь из комбинезона и скидывая с ног тяжелые башмаки. Странно, должно быть, со стороны смотрится – только что спрыгнула с неба, а уже одета в шерстяное пальто и кожаные лодочки.
Фрелон потянул ее глубже в тень.
– С ним вы тоже увидитесь.
Девушка посмотрела наверх. Вдали раздавалось тихое гудение «Галифакса» из сто шестьдесят первой эскадрильи, уже взявшего обратный курс на взлетное поле в Темпсфорде. Последняя связующая ниточка с Англией.
– Надо спешить, mademoiselle , – поторопил ее провожатый.
Лизетта и сама не заметила, что застыла на месте. Она напомнила себе, что снова стала француженкой – и должна думать и действовать по-французски. Это она умела. Она не оплошает.
– Allez, monseieur . Иду за вами.
Отыскали подходящее место, чтобы закопать парашют и ботинки. Удостоверившись, что никаких следов ее приземления не осталось, девушка зашагала вслед за своим спутником вверх по склону холма. Минут через пятнадцать они вышли на окраину деревни.
– Это Сеньон, – тихонько произнес Фрелон. – Сегодня несколько часов поспите в доме мадам Паскаль. Ее мужа убили немцы два года назад. Она сочувствует маки и помогает нам всем, чем только может.
Лизетта кивнула.
– А вы?
– За меня не переживайте. Заберу вас перед рассветом.
Луна снова вынырнула из-за туч. С деревенской площади доносились веселые голоса.