Я уговаривал ее, наверное, полчаса.
Наконец, когда я плюнул в двенадцатый раз на песок под пальмой и в сердцах хотел было съесть собственную записку, Дора неожиданно согласилась, взяла бумажку и, отчаянно труся, двинулась в сторону города. Потом вдруг остановилась, и я подумал, что сейчас все начнется сначала.
– Как я смогу найти вас, господин инспектор, после того, как… после того, как меня… не убьют? – спросила она, давясь слезами и страданиями.
– О господи!.. – пробормотал я. – А если я женат?
– Мне это все равно… – утираясь моей записочкой, обронила безнадежно Дора.
Я дал ей визитную карточку, и Дора наконец ушла, прижимая карточку и записку к груди.
– Что скажет Лиззи? – задумчиво спросил я сам себя.
А что скажет Лиззи? Я ведь ничего такого, просто спасаю гражданское население. Ах, Лиззи… Где ты, где?
Еще минут десять, наверное, я сидел под пальмой и курил. Последнюю сигару. Уже в одиночестве.
В городе тем временем установилось относительное спокойствие и выстрелов и криков больше не доносилось. Дора уже должна была, по моим расчетам, добраться до места. Только тогда я ножом вырезал кусок у основания пальмы, засунул туда завернутую в бумажку кассету с показаниями Вайпера и закрыл дырку срезом коры.
Получилось надежно и совершенно незаметно.
Проверив оружие, я поправил сумку-рюкзак и, вздымая песок, двинулся по следам Доры к городу.
Потолкавшись некоторое время по темным переулкам и тупикам, скрывавшимися за рекламным фасадом города, я наконец вышел через черный ход в некий бар, похожий на все бары в этом месте.
В баре, конечно, никого не было.
Зайдя за стойку, я, к своему ликованию, обнаружил в холодильнике массу пива в бутылках и банках. Подкрепив усталый организм парой пива, я загрузил сумку банками и еще пару сунул в карманы пиджака. Потом изыскал электророзетку, включил украденный паяльник, развинтил штатный волновой щуп и, кое-что перепаяв в нем, свинтил обратно. Теперь щуп, по моим расчетам, должен был реагировать на электромагнитное поле на большем расстоянии, чем раньше. И на роботов – тоже.
Покинув бар, я замер у стены, пытаясь сориентироваться. По соседней улице по своим делам проехал танк, развлекаясь стрельбой из пулемета по витринам.
Через бар «Карлос Сантана» я вышел на соседнюю улицу, пересек ее и, побродив по обширному магазину «Рокси», вышел из него совсем недалеко от «Паноптикума», где по улице прогуливались солдаты в маскировочной форме.
Я нагло перебежал улицу и под оживленные крики «держи! держи! вон, вон он побежал!» и выстрелы рванул к «Паноптикуму». Пришлось бежать зигзагами: пули так и сыпались, а подставляться под выстрел бравого солдата родной армии в мои планы совершенно не входило.