— Но ведь дружба — хорошая основа для семейной жизни, — сказал он.
— Да, но… — Полине стало дурно при мысли о том, что придется провести с Джорджем всю жизнь. Хотя он был отличным другом, он был скучен и совершенно не привлекал ее физически. Однако она глубоко сочувствовала его одиночеству.
Бартон успокаивающе похлопал девушку по плечу.
— Подумай об этом, — настаивал он. — А сейчас я отвезу тебя домой.
Он ловко развернул машину. Остальная часть пути прошла в молчании. Полина с разных точек зрения рассматривала его предложение. Если бы она согласилась выйти за Джорджа, будущее всех троих было бы определенным и надежным. Он действительно, она знала это, будет хорошим мужем, даже слишком хорошим, и со стороны Полины просто некрасиво навязывать ему своего оболтуса-братца и младшую сестру. Однако соблазн был большой; ведь, как он сам и сказал, мир жесток и суров для одинокой девушки. Но при этой мысли весь ее дух возмутился. Конечно, Джордж прав, но впереди жизнь наверняка готовит ей много сюрпризов, и она надеялась на нечто гораздо большее и интереснее, чем просто осесть здесь, став женой Джорджа. Майкл вполне может позаботиться о себе сам, а тетя Марион обещала присмотреть за Линетт. Когда машина подъехала к въезду в усадьбу, всегда закрытому, чтобы не вышли убежавшие из загона кони, девушка твердо сказала:
— Знаешь, будет не честно, если я зароню в тебе ложную надежду, Джордж. Я не могу выйти за тебя. — Полина отвернулась, не желая видеть разочарование в его глазах, и посмотрела на свой дорогой, нежно любимый дом. — Мне просто будет больно жить так близко от моего милого дома, — продолжила она. — И видеть, как там поселятся незнакомцы. Я хочу поскорее уехать отсюда.
— Значит, получается, что вся твоя любовь отдана этому дому и мне не достанется ни капельки? Но ведь это только кирпичи и известь, Лина.
— Может быть, — вздохнула она. — Но в том-то и беда, Джордж. Я не люблю тебя, к сожалению, и ничего не могу с этим поделать, и боюсь, что никогда не смогу полюбить тебя так, как жена должна любить своего мужа.
С легкой горечью он ответил:
— Может быть, ты и смогла бы полюбить меня, если бы я вернул тебе «Три Печки». Поверь, я от всего сердца хотел бы сделать это для тебя, но… увы.
Она нервно рассмеялась.
— Если б желания были конями… — Но это последнее слово напомнило ей о еще большей утрате — лошадях, которых она тоже должна была скоро лишиться. И тут ей в голову пришла неожиданная мысль. — А ты разве не можешь выкупить Пегаса?
— Нет, — твердо ответил он. — Этого я делать не стану. Прости, Лина, но помимо того, что мне просто некуда его поставить, я глубоко убежден, что в один прекрасный день это ужасное животное кого-нибудь убьет.