— Я не задержу тебя долго, просто хочу с тобой поговорить. — Он поехал дальше, в поисках удобного съезда с дороги, и, найдя, поставил машину под дерево, в раскидистую тень. Где-то в его ветвях пел соловей. Полина уже ругала себя за то, что согласилась сесть в машину; она подозревала, что будет дальше, и ей очень не хотелось обижать своего провожатого, который тем временем вытащил из кармана огромный носовой платок и принялся вытирать лицо и шею; он всегда сильно потел, когда волновался.
— Послушай, Лина, девочка, — начал он. — Мне не очень даются объяснения, но… э… в общем, я знаю, как тебе нелегко. Ты ведь понимаешь, как я тебе сочувствую и все такое.
— Спасибо, Джордж, — механически откликнулась Полина.
— Ты уже думала о том, что собираешься делать дальше, когда… э?..
— После того, как продадут дом? Ну, наверное, найду себе какую-нибудь работу. К счастью, тетушка Марион обещала пристроить Линетт, а мы с Майком уже сможем сами прокормиться.
Она пыталась говорить жизнерадостно и уверенно и унять дрожь в голосе.
— Да, конечно… — Джордж снова промокнул лицо платком. — Послушай, Лина, не нужно тебе делать никаких резких шагов. Я готов разместить вас с Майклом у себя, да и Линетт тоже, так что вам не нужно будет расставаться… Если бы ты только вышла за меня.
Последние слова вырвались у него как-то быстро, скомканно. «Ну вот, вот и предложение, на которое так рассчитывал Майкл» — подумала девушка. И щедрость этого предложения наполнила теплом благодарности ее сердце.
— Но, Джордж, мы же не можем все жить за твой счет.
— А вы и не будете жить за мой счет. Майк может работать у меня в мастерской, ему давно уже пора приложить к чему-нибудь руки, и я счел бы за честь присмотреть за маленькой Линетт, бедная малышка, она такая милая девочка. Я… я всегда исключительно хорошо к тебе относился, Лина, и дела у меня, как видишь, идут в гору. Этот гараж — настоящая золотая жила, и у тебя будет все, что захочешь, — уже уверенно продолжал Джордж, а когда она начала что-то возражать, вдруг прибавил с неожиданным достоинством: — Слушай, Лина, я знаю, что недостоин тебя, я обыкновенный парень, ни красоты во мне нет, ни лоска… — Тут он оборвал себя и, помолчав, закончил: — Я-то знаю, что не нравлюсь тебе, но не отвергай меня сразу. Подумай. Мир очень жесток, суров, когда ты одна в нем и тебе не на кого опереться, особенно если до этого ты жила беззаботно. Я просто хочу взять на себя заботы о тебе.
— Милый Джордж, на самом деле ты мне очень, очень нравишься, наоборот, ты для меня слишком хорош. Ты один из моих лучших друзей, но ведь замужество — это совсем не то, что дружба.