— Да, это для меня было просто спасением. Но я не такая дикая, как вы могли подумать, и не совсем пренебрегаю домашними обязанностями и светскими приличиями, хотя стараюсь их избегать. Для меня не имеют большого значения наряды и как я в них выгляжу. Мама без конца упрекает меня за это. Впрочем, я умею вышивать и играть на пианино и других музыкальных инструментах, поддерживать светскую беседу не хуже сестер. Но мне приносит удовлетворение только моя работа. Я занимаюсь любимым делом. Вы можете меня понять, ведь вам нравится быть солдатом. Разница между нами в том, что я не убиваю людей.
Он спокойно ответил:
— Но не убивать на войне невозможно, хотя это не приносит мне особой радости. Но в мирной жизни я забываю о насилии и веду обычную жизнь.
— Мне кажется, что в мирной жизни вы станете скучать, вам будет не хватать остроты и опасностей, романтики жизни военного.
— Как и вы без своей работы в приюте.
— О, разумеется. Эти дети были так важны для меня. А моя работа в приюте была смыслом жизни.
Стивен больше не улыбался. Она видела перед собой его серьезное лицо и глаза, которым солнце придавало стальной блеск.
Хмурая складка прорезала лоб, и взгляд был полон холодного цинизма, который вернулся вновь.
— Но вы должны были когда-нибудь выйти замуж. Просто это случилось скорее, чем предполагалось, но не без вашего участия. Обещаю, скучать вам не придется, и у вас найдется чем заняться в Тамаре.
— Да, но это будет не то же самое, что в моем приюте. — Она отвернулась и медленно пошла к карете.
Солнце уже клонилось к закату, когда они достигли места назначения. Тамара — имение было названо, как объяснил ей Стивен, в честь нимфы, по местному преданию она обитала у реки Тамар. Там, где узкая долина выходила к морю, стоял господский дом, окруженный с двух сторон зубчатыми скалистыми утесами. Один из предков Стивена воздвиг этот дом в пятнадцатом веке, в дни своего процветания. Предок был воином, живущим в суровом мире, когда в Корнуолле почти отсутствовал закон и люди сами должны были думать о своей защите. Вот он и выстроил дом из корнуоллского гранита, больше напоминавший крепость, который с тех пор стоял почти в неизменном виде.
На расстоянии он показался Дельфине холодным и мрачным, замком властелина, неприветливым, не внушавшим путнику чувства, что он найдет здесь приют. Но мнение начало меняться, когда карета, прогрохотав колесами по мощеной подъездной дороге, въехала через ворота с высокой аркой в обширный двор. Отсюда здание выглядело приветливее.
Над фронтонами тянулись красивые готические окна эпохи Тюдоров, прорезанные в граните; они, как объяснил Стивен, давали свет главному холлу и гостиной первого этажа. Во дворе стояла невысокая колокольня с часовней. Дельфина сразу заметила, что трава во дворе давно не стрижена, а по стенам ползут дикие побеги вьющихся растений. Все здесь требовало заботливой руки хозяина, ухода, но в целом дом выглядел загадочно и красиво в своей небрежной заброшенности.