Когда шаги Робинсона стихли вдали, Элизабет Фрейзер нарушила молчание:
— Жалею, что все это услышала. О таких ужасах даже думать не хочется!
— Они оба перенесли тяжелый удар. Не всегда следует придавать значение тому, что человек говорит и делает в состоянии душевного потрясения. — У Ратлиджа тоже пропал аппетит, еда на его тарелке лежала нетронутой.
Оживившийся Хэмиш сказал: «Значит, ты ему не веришь».
«Дети не всегда понимают последствия своих поступков. Им важно лишь добиться своего, — мысленно ответил Ратлидж. — Но трудно поверить, что десятилетний мальчик способен шесть раз подряд точно прицелиться и выстрелить из револьвера».
«В тесном помещении это вовсе не так трудно. С близкого расстояния он бы не промахнулся. Если он злился на них…»
И верно, гнев мог придать ребенку целеустремленность и необходимые силы. Все закончилось быстро, он не сразу понял, что натворил. Ужас содеянного навалился на него позже. Но откуда у него револьвер?
Если Джош убил своих родных, тогда лучше, чтобы он замерз в горах, подумал Ратлидж.
«Вспомни того парня из Престона. Ему всего восемнадцать», — не унимался Хэмиш.
«Артур Марлтон слышал голоса. А Джоша никто не называет безумным…»
Неожиданно Ратлидж понял, что Элизабет Фрейзер продолжает говорить:
— Должно быть, тяжко слушать такое. Даже полицейский вряд ли способен привыкнуть к страданию! — Она уже убирала со стола, и Ратлидж видел, что руки у нее дрожат.
Он подумал обо всем, что видел на войне, когда выполнял свой долг, и понял, что устал осуждать других, устал иметь дело с насильственной смертью. Надоело рыться в душах людей и выкапывать найденные там отвратительные тайны. Не стоит размышлять о том, что двигало жестоким убийцей, на уютной, теплой кухне, где ему прежде было так хорошо.
В нем проснулась тоска по обычной жизни, какой живут большинство людей. Как было бы славно завести семью, жену, детей, домик с садиком. Но что может он дать своим близким? Он одержим, его гнетут воспоминания о смерти, и совесть у него неспокойна.
Хэмиш сказал: «Раньше ты особенно себя не жалел».
«А я и сейчас не жалею. Просто иногда накатывает одиночество».
Он встал и начал помогать мисс Фрейзер.
— Мне жаль, что ужин так закончился.
Она прикусила губу:
— Ну почему убийцей не может оказаться чужак? Тогда всем было бы не так больно. Чужака легче ненавидеть за то, что он сделал.
— Если Элкоттов убил чужак, — ответил Ратлидж, — значит, он до сих пор где-то здесь. Может быть, он убил, потому что имел зуб на Элкоттов. Нам неведом его мотив. Возможно, убийца — безумец, маньяк. И тогда он, скорее всего, попытается убить снова. Вы никогда не запираете двери? Все входят сюда и выходят, когда им заблагорассудится!