— Ну что еще? — обернулся он.
— А вот! — Из того же лоснящегося кармана Варвара Матвеевна извлекла сложенный пополам листок. Осклабившись, помахала им над головой, точно хотела подразнить: «Пляши! Пляши!»
— Что, они записку оставили?
— А вот и не они! А вот и не записку!
— Ладно, хватит, давайте сюда.
Тетка протянула ему листок.
— Не записочка, а повесточка. В прокуратурочку.
— Ну-ка, — он развернул послание. Но прочесть мешала теткина ладонь, требовательно мотавшаяся перед его носом. Пришлось ему вновь доставать бумажник и расплачиваться.
— Ах, что вы, что вы, — пропела довольная соседка и наконец удалилась.
В повестке значилось, что Варламову Юрию Андреевичу надлежит явиться в Московскую городскую прокуратуру к старшему следователю Д. И. Дементьеву сегодня же.
— Очень интересно, — сказал он вслух, и тут, к его досаде, замок соседской двери опять щелкнул.
Опять появилась соседка, но уже не такая наглая, как прежде, а робкая и даже как бы застенчивая.
Юрий прищурился. Взгляд его стал ледяным и колючим. Варвара Матвеевна, к своему несчастью, этого не заметила.
— Я случайно подслушала, куда они поехали, когда вас не застали…
Юрий молчал, не проявляя ни малейших признаков любопытства.
— Я про этих… парня с мальчишкой.
Варламов все так же выжидал.
— Они собирались к матери парня, которая на пенсии. Мальчик называл ее бабушкой Надей. Это я на всякий случай, Юрий Андреич, вдруг вы захотите с ними встретиться, — рука проделала в воздухе пируэт в виде хватательного движения, — вдруг вам интересно…
Варламов дослушал. Потом, поджав сухие губы, на цыпочках подошел к соседской квартире и неожиданно рявкнул:
— Мне абсолютно неинтересно!
При этом он изо всех сил толкнул дверь, и рука соседки оказалась прищемленной.
— У-у-у! — завопила Варвара Матвеевна.
— Надо думать, выпуск новостей окончен? — бесстрастно проронил Варламов и направился к своей двери.
— Мне, наверное, к вам, — Варламов протянул Дементьеву повестку с вызовом.
— Юрий Андреевич? — следователь протянул ему руку.
Они обменялись рукопожатием. У одного — цепкое, крабье, обволакивающее. У другого — сухое, бесстрастное, официальное. Рука у Варламова была тонкая, гладкая и в то же время не слабая. Как полированная дощечка, настолько безукоризненно отшлифованная, что Дементьеву не удалось надолго задержать ее в своей клешне.
Схватка кончилась вничью. Заметил ли кто-то из них, что они в момент знакомства вступили в поединок?
— Садитесь, пожалуйста, — хозяин кабинета указал на кресло, а не на жесткий стул, на котором обычно сидели допрашиваемые.