– Нехорошо! – вздохнул Беневоленский.
– Да, мало хорошего… Это ведь только говорилось тогда, что сын за отца не отвечает. На самом деле отвечали, да еще как! И вот представьте состояние сироты, которому внушили, что его отец враг трудового народа. Тогда многие отказывались от своих отцов, придумывали себе мифических родителей. Но с Родионом был другой случай…
Его усыновил Иван Родионович Вирский, популярный до революции спирит-гастролер. Когда-то его принимали в лучших аристократических салонах. Он любил путешествовать по России, везде находя своих поклонников. Ходили слухи, что он имел сношения с дьяволом и с этим связаны загадочные преступления. Будто даже знаменитое «мультанское дело» было его провокацией.
– Помню! – вскричал Беневоленский. – Удмурты-язычники, которых обвинили в ритуальном убийстве нищего. Их защищал сам Короленко.
– И кассационный суд оправдал их. Но факт убийства нищего Матюшина был налицо. Просто все было подстроено так, что возникло подозрение на удмуртов. Между тем Вирский как раз в это время посещал село Старый Мультан. Его видел там местный православный священник и донес об этом по начальству.
– Понимаю. – Беневоленский поджал губы.
– Впрочем, это были только слухи. Полиции не удалось схватить Вирского за руку. Перед революцией он куда-то пропал. Затем объявился в СССР и странным образом возвысился. Стал директором закрытого института по изучению возможностей человека. Опять же по слухам, в этом институте ставились опыты над живыми людьми. О результатах докладывалось в ГПУ, по ведомству которого числился этот институт.
Вирский нашел своего приемыша в лагере для беспризорников. Он регулярно наведывался туда и отбирал себе самых здоровых мальчишек и самых красивых девочек. Родион Недошивин там находился вместе со своим братом Платоном, но Вирский забрал к себе его одного, хотя даже лагерное начальство протестовало и говорило ему, что двойняшек разлучать бесчеловечно.
Я встретился с Родионом Недошивиным, который стал теперь Родионом Вирским, уже в тридцатые годы в лагере имени террориста Каляева под Москвой. Лагерь находился в Гефсиманском скиту близ Троице-Сергиевой лавры. Туда перед двадцатилетием революции вывозили разнообразный человеческий «мусор»: воров, попрошаек, инвалидов, юродивых… В числе коих оказался и я, грешный.
К тому времени Родион уже был взрослым молодым человеком и сделал неплохую карьеру. Талантливый художник и фотограф, он был одним из первых советских аристократов. Он не стыдился жить на широкую ногу, когда народ умирал с голоду.