Оставив Свету, Анастасия Родионовна прошла в гостиную. Она присела в кресло, запрокинув ноги на журнальный столик. Перед ней на столике лежала книга – последняя мелодрама, которую она прочитала. Глядя в задумчивости на книгу, она заговорила сама с собой:
– Да, эта лучшая мелодрама в моей жизни. Я была ее участником и ее соавтором. Без моего соавторства разве что финал мог бы быть другим. Но я не думаю, что любой другой финал был бы по душе кому-нибудь.
Анастасия Родионовна вновь, по своему обыкновению, стала постукивать пальцем по столику.
На крыше ветер дул сильно, но не настолько, чтобы ему помешать. Он прицелился.
Цифра «семь» его любимое число, и перед выстрелом он обязательно наудачу сосчитает до семи. Это стало его привычкой. Впрочем, наудачу он считал до семи и в других случаях.
В отличие от прошлого раза Александр мог не спешить, поскольку эту возможность ему давал человек, на которого он направил свою винтовку. Не спешила намеченная его жертва, не спешил и он.
Держа на мушке цель, Александр спокойно считал: «Один, два, три…» И лишь на десятой секунде, произнеся мысленно «семь», он нажал на курок.
Сверху ему было хорошо видно, как человек, в которого он стрелял, повалился на асфальт.
Пока охрана бегала вокруг, уже мертвого, своего подопечного, Александр оставил оружие на крыше, а сам спустился вниз на улицу, где растворился среди прохожих.
Седьмой, последний заказ, был выполнен.
У дома, где Александр снимал квартиру, ему не понравилось – вызывала подозрение с затемненными стеклами незнакомая ему машина, которая стояла возле его подъезда. Он точно знал, что никому из жильцов дома эта машина не принадлежит – от нее так и веяло опасностью.
«Вычислили суки», – выругался он и поехал на свою другую съемную квартиру. У него их было несколько, потому что он никогда не проводил две ночи кряду в одной и той же квартире. Всегда и во всем соблюдать осторожность – главная его заповедь и, будучи верен ей, он не раз спасал свою шкуру: и когда служил в армии, и когда воевал на Кавказе, и когда профессионально занялся заказными убийствами.
Во дворе дома другой квартиры было спокойно. И все же Александр не пошел через подъезд, а поступил иначе: он поднялся по пожарной лестнице на крышу, потом проник на чердак и уже оттуда осторожно прошел к себе.
Едва он ступил на порог квартиры, затрезвонил его мобильник.
Ему звонил его деловой партнер Гришка, такой же бывший воспитанник детского дома, каким был он сам. Когда-то, давно, этот факт их и сблизил.
– Я слушаю, – сказал Александр.