— Вы уверены, что вам удастся провернуть это дельце?
— Уверен. Подумай, Сэмми. Пока что полицейские не подозревают Барнетта. С нашими вещественными доказательствами у него нет ни одного шанса. Барнетта упрячут в психушку до конца его жизни. Треверс заплатил бы и больше, чем полмиллиона, чтобы избежать этого. Я сам все сделаю, Сэмми. Ты уже и так славно потрудился, теперь мой черед, а добычу мы поделим пополам.
— А моя доля? — спросила Люсиль.
Алчность изуродовала ее худое лицо.
Керш с ненавистью посмотрел на Люсиль.
— Ты — моя жена… ты это не забыла?
— Делим деньги на три равные части, — заявила Люсиль, — или делить будет нечего.
Мужчины переглянулись; Хеа, хорошо знавший свою дочь, вздохнул и покорно промолвил:
— Значит, делим на троих.
Увидев въезд в «Парк Мотель», Ли Харди остановил свой «кадиллак» на обочине.
— Ну, ребята, побудьте здесь, но не показывайтесь никому на глаза, — сказал он. — Возможно, вы мне и не понадобитесь, да только вряд ли.
Джеко Смит негромко икнул, вытаскивая свое грузное тело из автомобиля. Мо Линкольн, пахнущий новыми духами, которые подарил ему Джеко, выскользнул из «кадиллака» вслед за своим другом.
— Полюбуйтесь луной, — сказал Харди. — Без моей команды ничего не предпринимать.
— Хорошо, дорогой, — отозвался Джеко. — Если мы понадобимся, ты нас позовешь.
Оставив их на шоссе, Харди подъехал к мотелю. Часы показывали пять минут одиннадцатого. Хенеки ждал его. Когда Харди вошел в тесную контору, Хенеки, заметивший его автомобиль, стоял возле письменного стола.
— Проходите же, мистер Харди, — сказал Хенеки. — Хорошо, что вы смогли прийти.
Харди сел на стул напротив стола Хенеки.
— Вы сказали, что дело срочное и личное, — недружелюбно произнес он. — Надеюсь, я прокатился не напрасно. Что случилось?
Хенеки сел. Сердце его трепыхалось, на лице выступили капельки пота.
— Нечто такое, о чем нам следует потолковать, мистер Харди. Но не по открытой телефонной линии.
— Что случилось? — повторил Харди.
— Сью Парнелл, — произнес Хенеки.
Он перевел взгляд с Харди на окно и затем на дверь. Рука Хенеки лежала на рукоятке спрятанного за спиной револьвера.
— Я тут ни при чем, — сказал Харди.
Хенеки, поколебавшись, заставил себя улыбнуться.
— Что ж, это хорошо. Значит, она мне все налгала. Извините меня, мистер Харди, что я заставил вас понапрасну совершить эту поездку. Теперь я могу отправиться к Терреллу и поговорить с ним.
Мужчины уставились друг на друга, затем Харди потер рукой свой гладкий, чисто выбритый подбородок.
— Вы можете нажить себе неприятности, — с металлом в голосе произнес он.