— Забавно. Здесь полицейских называют быками, псами или хряками. Мой парень их не любил. Он говорил: «Быкам по рогам!» — в смысле «Бей легавых!». И убегал. Работаешь с копами из Гатино?
Пошел снег с дождем, Адамберг кивнул и ретировался.
— Пока, — сказала ему вслед девушка, так и не встав с камня.
Без десяти девять Адамберг припарковался перед зданием ККЖ. Лалиберте помахал ему с порога.
— Давай скорее! — крикнул он. — Льет как из ведра! Эй, мужик, ты чем это занимался? — удивился он грязным брюкам комиссара.
— Упал на перевалочной тропе, — объяснил Адамберг, оттирая землю.
— Неужто ты выходил утром?
— Хотел посмотреть на реку. На водопады, деревья, старую тропу.
— Ты чертов псих, — заржал Лалиберте. — И как это ты колупнулся?
— То есть? Не обижайся, суперинтендант, я не всегда понимаю, что ты говоришь.
— Не боись, я не беру в голову. И зови меня Орель. Я хотел спросить, как ты упал.
— Спускался и поскользнулся на камне.
— Ногу, случаем, не сломал?
— Нет, все в порядке.
— Один из твоих еще не приехал. Длинный рыхляк.
— Не зови его так, Орель. Он понимает по-вашему.
— Как это возможно?
— Читает за десятерых. Может, выглядит он как мешок с трухой, но голова у него варит. Ему просто трудно бывает просыпаться по утрам.
— Пойдем выпьем кофе, пока его нет, — предложил суперинтендант, направляясь к аппарату. — Есть мелочишка?
Адамберг вынул из кармана пригоршню монет, и Лалиберте выудил нужную.
— Без кофеина или обычный?
— Обычный, — наугад ответил Адамберг.
— Это тебя взбодрит, — сказал Орель, протягивая ему большой стакан обжигающего напитка. — Значит, по утрам ты прочищаешь легкие?
— Я гуляю. Утром, днем или вечером, мне все равно. Люблю бродить.
— А… — Орель улыбнулся. — А может, ты в поиске? Ищешь блондинку? Девушку?
— Нет, но я встретил одну у камня Шамплена, а ведь еще и восьми не было. Мне это показалось странным.
— Не то слово! Это подозрительно. Если баба ходит одна на тропу, значит, чего-то ищет. Там никогда никого не бывает. Не давай себя облапошить, Адамберг. Свяжешься с пройдой — останешься в дураках.
«Мужской брех» у кофейного автомата, — подумал Адамберг. Никуда от него не денешься.
— Ну ладно, — заключил суперинтендант. — Не трепаться же нам часами о бабах, работать пора.
Лалиберте дал указания собравшимся в зале парам. Команды были уже составлены. Данглара соединили с простаком Санкартье. Женщин Лалиберте объединил с женщинами — возможно, из соображений политкорректности: Ретанкур с хрупкой Луисез, а Фруасси — с Жинеттой Сен-Пре. В программе дня была работа на «месте событий». Взятие образцов в восьми домах, чьи хозяева согласились участвовать в эксперименте. На специальную карточку, обеспечивающую прилипание различных органических субстанций, — гремел Лалиберте, демонстрируя им эту самую карточку, как облатку. Она нейтрализует бактерии и вирусы, поэтому отпадает необходимость заморозки.