— Пошли покурим, — предложил Поттер.
— Не курю, — ответил Бадд.
— А мы понарошку.
— Это как?
— Просто отойдем.
Они удалились от командного фургона футов на двадцать, встали под деревьями, и Поттер, сам того не сознавая, расправил плечи и приосанился — в присутствии молодого полицейского это вышло как-то само собой. Немного помолчав, он обратился к Джо Силберту и другому журналисту:
— На свободе еще две заложницы.
— Еще две? Кто? — Силберт едва сдержал волнение.
— Без имен, — ответил переговорщик. — Могу сказать только то, что это ученицы. Юные. Отпущены целыми и невредимыми. Таким образом, в руках преступников остались четыре школьницы и две учительницы.
— Что вы за них отдали?
— Мы не вправе разглашать такую информацию.
Поттер ждал, что репортер будет благодарен за полученные новости, но тот проворчал:
— С вами чертовски трудно работать.
Переговорщик посмотрел на экран его компьютера. Силберт писал душещипательный очерк о безымянном полицейском, который томится в оцеплении, ожидая какого-нибудь приказа, о том, как изматывает и действует на нервы участие в спасении заложников. Решив, что материал неплох, Поттер сказал об этом журналисту. Силберт усмехнулся.
— А звучало бы вообще как песня, если бы я располагал конкретными фактами. Когда мы сможем взять у вас интервью?
— Скоро.
Переговорщик и полицейский углубились в рощицу, дальше от оцепления. Поттер позвонил Тоби и приказал немедленно переводить на него все звонки от Хэнди.
— Скажите, Чарли, куда подевался этот наш прокурор?
Бадд огляделся.
— Наверное, вернулся в гостиницу.
Поттер покачал головой:
— Нет, он хочет, чтобы Хэнди получил вертолет. Губернатор сказал мне, что его цель — уничтожить Хэнди. Не пройдет и получаса, как нам будет названивать директор ФБР, а бывали случаи, звонил и сам президент. Помяните мои слова, Чарли: в этот самый момент уже кто-то строчит текст, в котором выводит меня гнусным негодяем.
— Вас? — мрачно переспросил капитан. — Напротив, вы станете для всех героем.
— Вот уж нет. Оружие — вот что способствует славе. Слова — никогда.
— А что это вы говорили насчет того, чтобы курить понарошку?
— Бросил после того, как жена умерла от рака.
— Рак легких? Мой дядя умер от этого.
— Нет. Поджелудочной железы.
К несчастью, сторона, с которой Поттер вел переговоры о выздоровлении жены, не выполнила обещаний. Но даже после этого Поттер не закурил снова.
— И теперь вы воображаете, что курите?
Переговорщик кивнул.
— Когда не могу уснуть, воображаю, что принимаю снотворное.
— А когда одолевает депрессия, делаете вид, что счастливы?